Прекрасный дикарь
Шрифт:
— У тебя есть деньги? — спросила она, вызывающе подняв подбородок, пока я оглядывал маленькую квартирку. Мы прошли в гостиную, из которой вели три двери, все закрытые. Она была маленькой, но чистой, и я мог сказать, что она гордилась этим местом. Мой взгляд зацепился за коробку с детскими игрушками в углу комнаты, и она прочистила горло, чтобы встать перед ней, как будто не хотела, чтобы я это видел.
Я достал из кармана пачку стодолларовых купюр и помахал ей, восхищаясь тем, что у нее хватило смелости потребовать их, даже когда два самых опасных человека в городе стояли у нее дома.
Она облизнула
Комната освещалась только лампой, и ее черты были в тени, поэтому я протянул руку, чтобы включить верхний свет, желая увидеть правду в ее глазах. Она вздрогнула, когда свет включился, и мои глаза сузились, когда я рассмотрел синяки вокруг ее горла, которые идеально вырисовывались в виде отпечатков рук на ее коже. У нее была разбита губа и подбит глаз, и я готов был поспорить, что это не входило в условия сделки, на которую она подписалась с тем, кто это с ней сделал.
— Сегодня днем меня подобрали на Бэй-стрит, — сказала она, не комментируя синяки и переходя к сути визита. — Парень хотел меня на четыре часа и согласился на мою цену, но когда он отвез меня к себе в отель, оказалось, что я там не для него. Он высадил меня вместе с другим парнем. Высокий, жилистый, но достаточно сильный, чтобы нанести удар, когда захочет, и с дурацкими усами, которые делали его похожим на полного придурка.
Я кивнул, ее описание совпало с моим, и во мне нарастало предвкушение, пока я ждал продолжения.
— У него… было такое выражение в глазах, когда он увидел меня, такое, которое девушки, которые долго занимаются этой работой, знают, что его нужно остерегаться. Я бы отказалась от работы, если бы он был тем, кто пытался меня подцепить, но когда я уже оказалась там… — ее язык высунулся, чтобы облизать разбитую губу, и у меня вырвался рык, когда она перешла к тому, что он с ней сделал, хотя это явно оставило больше следов, чем те, которые я мог видеть на ее плоти. — В любом случае, его люди назвали его Дюком, и когда я позже пыталась привести себя в порядок, я увидела конверт с именем мистер Полински, поэтому я подумала, что он, вероятно, твой…
Звук детского плача из одной из закрытых комнат прервал ее, и она задохнулась, бросив на нас с Фрэнки испуганный взгляд, прежде чем другая дверь открылась и оттуда поспешно вышла вторая девушка. Она бросилась в комнату с плачущим ребенком, бросив на нас испуганный взгляд, и побежала успокаивать ребенка. В спешке она не успела как следует закрыть дверь, и та снова распахнулась, открыв две кроватки и малыша, спящего на матрасе на полу в углу. Девушка подняла плачущего ребенка и поспешила обратно, чтобы снова закрыть дверь между нами, пробормотав извинения и со страхом в глазах.
Я глубоко нахмурился, оглянувшись на Эльзу, которая сжимала руки в кулаки.
— У меня есть название отеля и номер его комнаты. Вокруг было достаточно его дерьма, чтобы я поняла, что он никуда не уйдет, по крайней мере, сегодня, — поспешно сказала она, протягивая листок бумаги с информацией.
Я медленно взял его, обменявшись взглядом с братом. — Он сделал это с тобой? — спросил я, указывая на ее синяки, и она медленно выдохнула, прежде чем кивнуть один раз.
— Некоторые мужчины такие, —
Мои мышцы напряглись от желания ударить что-нибудь, и яростный звук вырвался из моего горла.
— Я собираюсь убить его, — сказал я низким голосом, не заботясь о том, что это не лучшая идея — признаться в этом какой-то случайной девушке, но я хотел, чтобы она знала, что ему не сойдет с рук это дерьмо. — За то, что причинил боль девушке, которую я люблю, и за то, что причинил боль тебе тоже. Он будет молить о смерти, прежде чем я закончу с ним.
Ее глаза расширились, но не от страха, а от удивления и благодарности, когда она поняла, что я говорил серьезно. И что это была причина, по которой я хотел его смерти. Я просто хотел убрать с лица земли этого хищника и сделать так, чтобы он больше никогда не смог причинить вреда ни одной душе.
— Ты живешь здесь с той другой девушкой? — спросил Фрэнки, привлекая мое внимание к нему и отвлекая от ярости, пылающей внутри меня.
— Она моя сестра, — пробормотала Эльза. — Мы по очереди присматриваем за детьми и работаем на улице.
Мой взгляд скользнул к закрытой двери, где ребенок перестал плакать, и до нас донесся низкий звук пения ее сестры.
— Ты привлекательная, — прокомментировал Фрэнки, оценивая ее внешность пристальным взглядом. — Ты могла бы получить более высокую плату при более высоком уровне клиентуры. С чем ты работаешь?
Она мгновение смотрела на нас двоих, затем стянула с себя толстовку и предстала перед нами в лифчике, пожав плечами. Фрэнки указал подбородком на ее треники, и она сбросила их тоже, повернувшись, когда он покрутил пальцем, чтобы осмотреть и ее задницу. Но он не смотрел на нее так, будто хотел трахнуть. Скорее, он оценивал ее так, как оценивал бы что-то, что его заинтересовало с точки зрения бизнеса.
— Можешь снова одеться, — сказал он, взял ручку и листок бумаги с кухонной столешницы и написал на нем номер телефона. — Это номер женщины по имени Кристи. Если ты и твоя сестра хотите начать работать с клиентами, которые лучше платят и не обращаются с женщинами так, как обращались с тобой сегодня, если только они сами не хотят принять побои, то позвони ей. Она снимет для вас квартиру в центре города и будет согласовывать всех ваших клиентов. Это означает посещение ужинов, вечеринок и тому подобного с ними, но деньги на тонну лучше, чем ты получаешь здесь. Она обеспечит вам обоим подходящий уход за детьми, когда вы будете работать, а также научит вас играть роль светской львицы, чтобы вы могли обмануть всех и убедить в этом. Это все еще проституция, но это гораздо лучше, чем это.
Он протянул бумажку с номером телефона, и Эльза уставилась на него, как будто думала, что это какой-то розыгрыш.
— Если только ты не надеялась совсем уйти из секс-бизнеса? — спросил он с любопытством, как будто они обсуждали ее уход с офисной работы.
Она покачала головой, ее взгляд на мгновение метнулся ко мне, прежде чем она выхватила у него листок бумаги. — Шлюхи зарабатывают лучше, чем все остальное, что мы можем делать за деньги. Но я уже работаю на кое-кого, и я не знаю, как мне выпутаться из этого…