Прекрасный дом

Коуп Джек

— Он здесь. Уиненский полк легкой кавалерии выгружается на станции. Я только что оттуда, мисс.

Он ждал ее ответа. Кругом было темно, луна спряталась в облака, и она была рада, что он не видит ее лица. Тимми был невысокий паренек, ниже ее ростом, но упругий, как проволока.

— Мисс, — сказал он, — может быть, мы пойдем на станцию встретить лейтенанта Эрскина? Оставьте карабин здесь; он, наверно, покажется вам слишком тяжелым.

— Нет, — ответила она, — я возьму его с собой.

По-видимому, большинство обитателей укрепленного лагеря собралось на станции. Люди толпились под газовыми фонарями платформы и сновали

во мраке. Вагоны с лошадьми и пассажирские вагоны были отведены на запасные пути, чтобы освободить сквозную линию. Люди, похожие на манекены, неутомимо бегали взад и вперед, и под их ногами скрипели галька и шлак.

Тимми усадил Линду в маленьком зале ожидания. Она сидела на краю скамейки совсем одна, поставив карабин между коленями и опустив голову. Шипел единственный в комнате газовый рожок. Снаружи до нее донеслись взволнованные голоса и шарканье ног по гравию платформы. Глаза ее были закрыты, а пальцы еле удерживали карабин. Шаги заставили ее вздрогнуть, но она не подняла головы. Она чувствовала, что в дверях зала кто-то стоит. Линда поняла, что это Том. Ее виски и лоб похолодели, она была уверена, что вот-вот потеряет сознание. Он стоял, не двигаясь, и она боялась взглянуть на него. Может быть, он ее не узнал — Тимми мог сказать только, что его кто-то ждет.

Сняв шлем, она встала. Он уже вошел, был совсем близко, и она увидела в его глазах внезапную боль и удивление — это был взгляд человека, которого только что ранило. Его усталое, измученное лицо, казалось, осунулось еще больше. Карабин у нее упал, он его поднял.

— Почему… Разве они вербуют девушек? — спросил он.

— Я кавалерист полка Ройстона.

Она неожиданно рассмеялась, и кровь снова прихлынула к ее лицу. Он смотрел на медные буквы Р. П. на ее воротнике, на плохо подогнанный мундир, на волосы, свисавшие неопрятными локонами и завитками. Он отдал ей карабин.

— Надень шлем и пойдем, — сказал он.

Она послушно пошла за ним. Где-то по пути к ним присоединился Тимми. Они спрыгнули с платформы и пересекли железнодорожное полотно. Солдаты Конистонского взвода уже вывели из вагонов лошадей и теперь седлали их. Том посадил Линду на одну из запасных лошадей, а сам сел на гнедого. К ним приблизился майор Гаспар.

— Где вы намерены разместить своих солдат? — спросил он.

— Я их распускаю.

— Лейтенант, они крайне необходимы для обороны.

Том с минуту оставался в нерешительности, поглядывая на две темные шеренги всадников. Затем он попросил показать ему приказ.

— Особого приказа нет.

— А где неприятель?

— Это — мера предосторожности.

— В таком случае, сэр, сначала разыщите неприятеля, а где отыскать меня, вы знаете.

Он отдал честь и велел сержанту Дональдсону огласить приказ; разойтись по домам. Солдаты сорвали с себя шлемы и трижды прокричали «ура!» в честь своего лейтенанта. Толпа, которая не поняла, что происходит, подхватила этот клич ликования. Люди радостно бросились навстречу кавалеристам, выкрикивая имена и приветствия.

Том ехал шагом по темной улице поселка. Линда следовала за ним. В пекарне горел свет, в воздухе разносился запах свежеиспеченного хлеба. Около баррикады, окруженной проволочным заграждением, их окликнул часовой, пропустивший затем лейтенанта Эрскина и рядового кавалериста де Вета.

Том заговорил только после того, как они проехали больше мили. Лошади рвались вперед, а гнедой Тома, узнавая знакомые запахи и предметы, время от времени счастливо ржал. Тополя и ивы еле слышно шелестели, и несмолкающим хором квакали лягушки у реки.

— Какой здесь

чистый воздух, — сказал он и спросил: — Чья это выдумка?

— Моя, Том.

— Этот проклятый мундир идет тебе… Я хочу сказать, у тебя очень привлекательный вид. Когда ты завербовалась?

— Сегодня вечером.

— Кавалерийский полк Ройстона. Боже мой, да это что-то новое. Кто отрезал тебе волосы?

— Я сама.

— И Эмма присутствовала при этом?

— Да. Но, Том, я все решила сама, она тут ни при чем.

— А отец?.. Он знает?

— Нет. Он не выходит из своих комнат.

— Еще бы! Он скорее доверится Умтакати, чем майору Гаспару. Ты хочешь повидать его?

— Я пойду туда, куда пойдешь ты, Том.

— Я тоже не хочу его видеть. Я еду в Парадиз.

На фоне усыпанного звездами неба она различала неясный силуэт его головы, покрытой шлемом. Запах, исходивший от-него, запах кожи, стираного мундира и сладковатый запах лошадиного пота, опьянял ее. Впереди у реки мерцали огоньки светлячков. Она сбросила свой кавалерийский шлем — он болтался на ремешке у нее за спиной. Всю дорогу она держалась на шаг позади и не сводила глаз с Тома. Он сидел в седле очень прямо, и только плечи его покачивались в такт движению лошади. За этого человека ей было стыдно, и этого человека она любила без памяти. Теперь ее охватил страх, страх, который пронизывал все ее тело странной, но приятной дрожью. Он приказал выпороть одного из своих солдат за то, что извечно считалось привилегией солдата, — за грабеж. Как ему удалось сделать это, если его собственные командиры считали, что он не прав? В душе она догадывалась: он говорил с ними тем спокойным, низким голосом, в котором таилась скрытая сила, сила характера, не имевшая ничего общего с его официальным положением. Она могла представить себе его глаза, внезапно становившиеся колючими, как осколки голубого камня. Вот таким она и любила его больше всего.

Глава XVI

КАК ВСТРЕЧАЮТ ГЕРОЯ

Когда они, свернув с дороги, остановились возле темного коттеджа, Линда вспомнила, что Мбазо в поселке и что в доме нет никого из слуг.

— Бедный Гаспар, — сказал Том. — Если он встретит Мбазо, он тут же объявит военную тревогу.

Дверь была не заперта. Они вошли и зажгли свет в комнатах. Мбазо приготовил все в доме так, как было, когда Том жил там один: рабочие башмаки Тома были начищены и ждали его, а матрац, на котором спала собака, разостлан в углу кухни. Линда сняла неуклюжие сапоги и краги и неслышно ступала в шерстяных носках по щербатым плитам каменного пола кухни. Разжигая огонь в плите и занимаясь приготовлением еды, она была счастлива, счастлива потому, что Том предоставил ее себе самой и не делал больше никаких замечаний насчет ее мундира, который постоянно напоминал ей о своем существовании, ибо грубая ткань немилосердно натирала ей шею и руки.

Они уже сидели за столом, когда в комнату ворвался рыжий сеттер. Он скулил и лаял одновременно и неистово носился вокруг стола. Он бил хвостом по мебели и царапал когтями пол. Том поднялся и стал ласкать его. Пес застонал, как человек. Потом, повизгивая и подняв вопрошающий взгляд, он положил голову на колени Тома, и радостная дрожь пробежала у него по спине к кончику хвоста.

— Вот как встречают героя, — сказала Линда.

Том засмеялся, поглаживая собаку по голове.

— Многие герои получат гораздо больше, чем заслуживают. И все-таки очень приятно видеть, как чуть с ума не сошел от радости старина Быстрый. Он, должно быть, учуял меня из Раштон Грейнджа. Неужели от меня так сильно пахнет?