Прелат
Шрифт:
Рене уже не спрашивал Фернандо: откуда у него подобные навыки? – видимо жизнь всему научит, а уделял внимание своей внешности – испанский аристократ должен выглядеть безукоризненно. Он созерцал свою отросшую бородку, увы, но бриться в последнее время просто не было ни сил, ни времени, ни желания; размышляя, как бы её постричь на испанский лад, дабы она торчала аккуратным клинышком.
Борода хоть и отросла, но всё же была коротковата. Рене исхитрился, проявив умение и терпение, а главное – воображение, и вскоре небольшая острая испанская бородка удалась.
В это время Жиль примерял на здоровую руку новую боевую рукавицу, так как ему предстояло выглядеть весьма солидно в роли личного телохранителя дона Альвареса.
Вскоре
– Профессор, если жизнь ко мне будет суровой, возьмёте к себе в ученики?
Фернандо поморщился, уже занявшись составлением липового генеалогического древа рода Калаорра.
– Возможно, господин прелат… Только умение сие требует усидчивости, внимания и знания языков… Вам же только: колоть да резать…
Рене хохотнул, поразившись наглости профессора, но ни чуть не обиделся.
– Помилуйте, дорогой друг! Я прилично владею испанским, итальянским, латынью и греческим! В монастыре я получил неплохое образование.
– Что ж – раз так, то сгодитесь в ученики… – рассеяно заметил Фернандо, тщательно карябая бумагу пером.
Когда же генеалогия рода Калаорра была готова, Рене с нескрываемым интересом изучил её:
– Потрясающе! Это где же вы, профессор, достигли таких познаний?! Неужели род Калаорра действительно происходит от самих Меровингов [62] , состоит в родстве с Себастьяном ди Вальядолид и принцем Корнуэльским? Да, кстати, а есть ли вообще таковой?
62
Меровинги – первая династия французских королей.
– Как говорится: stultorum infinitus est numerus [63] ! Будем считать, что есть, ибо в Испании столько знатных фамилий, сколько булыжников на Парижской Королевской площади. При желании, мой друг, и за соответствующую плату я составлю вам генеалогию, простите за богохульство, берущую начало от наших пращуров – Адама и Евы. В подобных делах следует придерживаться проверенной истины: чем страшнее ложь, тем она правдоподобнее выглядит и убедительнее звучит. Поэтому, дорогой мой, дон Рене Альварес, привыкайте к новой ипостаси и гордитесь: в ваших жилах течёт королевская кровь, правда весьма разбавленная разными испанскими грандами, идальго, а также английскими лордами, но всё же наберётся одна двадцатая часть.
63
Число дураков неисчислимо (лат.)
Рене и без того знал, что в нём течёт именно королевская кровь, ибо он – сын Франциска I, но промолчал посему поводу: ни Жилю, ни профессору пока не следовало об этом знать.
Глава 14
Испанский колет, выгодно подчёркивающий фигуру; пышная фреза, тёмно-вишнёвый атласный плащ, отороченный золотистой тесьмой; широкополая шляпа, отделанная плюмажем; высокие замшевые сапоги, массивная золотая цепь с сапфиром, красовавшаяся на груди молодого испанского идальго Рене Альвареса ди Калаорра, несомненно, говорили о его богатстве и знатном происхождении. Эту картину дополнял отличный конь, правда бургундских кровей, увы, но в городе так и не удалось найти истинных испанских жеребцов, а также двуручный Бастард Сворд в новых алых ножнах, притороченных к седлу с левой стороны.
Жиль, которого теперь попросту называли Хуан, облаченный в блестящий металлический нагрудник, такие же поножи и солереты [64] , вооружённый до зубов, в барбюте [65]
Профессор же органично соответствовал сему маскараду, ибо он – испанец, Фернандо Сигуэнса, учёный муж и личный секретарь дона Альвареса ди Калаорра, важно покачивался на приземистом крепком муле, доставая ногами чуть ли не до земли.
64
Солереты – специальная металлическая обувь. Изготавливалась из металлических пластин, которые крепились между собой шарнирами, что позволяло ступне свободно двигаться.
65
Барбют – шлем с покатым верхом, что позволяло в бою избежать ударов плашмя.
И эта живописная компания покинула Вандом, направившись в Блуа.
Расстояние до Блуа, без малого восемь лье [66] , «испанский аристократ» и его люди рассчитывали преодолеть к вечеру. На тракте, ведущем от Вандома в сторону Луары, на левом берегу которой и возвышался Блуа, «испанцы» поначалу не встретили ни одного сбира и пришли к выводу, что их поиски прекращены.
Безусловно, они чувствовали себя уверенно в новом амплуа, правда, дон Альварес всё же опасался за качество поддельной охранной грамоты, но, как выяснилось в дальнейшем, совершенно напрасно. Документ был настолько виртуозно подделан, что когда «испанцев» остановил отряд стражников из пяти человек, – так на всякий случай, всё же дорога идёт на Блуа, где в данный момент пребывал Его Величество, – лейтенант, бегло прочитав грамоту, откланялся, заметив, что французы всегда рады приветствовать на своей земле дружественных наваррцев [67] .
66
Это примерно составляет 30 км.
67
Короли Наварры состояли в непосредственном родстве с монархами Франции.
По мере приближения к Блуа, Рене охватило волнение, он снова резко почувствовал запахи окружающего мира, из чего сделал вывод: «Мы – на правильном пути». Возникал вопрос: где остановился король – в замке, или всё-таки в охотничьей ставке?
Прелат остановил коня и замер. Перед ним открывалась развилка из трёх дорог, несомненно, главная шла в Блуа, та, что поворачивала налево – в Орлеан, на право же – в Тур.
Рене уверенно выбрал направление на Блуа; его спутники, не задавая лишних вопросов, беспрекословно последовали за ним.
Сгущались сумерки, надо было найти жильё или постоялый двор, дабы остановиться на ночь. Но прелат упорно следовал вперёд. Наконец, профессор, не умевший укрощать свой аппетит, взмолился:
– Господин прелат, пора бы и на ночлег. Разве вы не проголодались?
– Проголодался. Подождите немного, скоро отдохнём.
Фернандо хмыкнул, но делать нечего – раз ввязался в дело, надо следовать до конца.
Дорога извиваясь, пролегала по лесу. Вдруг Фернандо уловил запах жареного мяса.
– Господин! Постоялый двор – впереди! – воскликнул он и облизнулся.
На что Рене невозмутимо ответил:
– Думаю, это жарится олень, которого нынче днём подстрелил король.
Жиль и профессор многозначительно переглянулись: прелат не ошибся в выборе дороги, впрочем, они в этом не сомневались. Или почти – не сомневались…
– А знаете ли вы, что такое – королевский олень? – поинтересовался прелат.
– Он огромный, белый с раскидистыми рогами, – предположил Жиль.
Рене рассмеялся.