Прелести
Шрифт:
— Ну, я надеюсь. Иначе бы не обращался, — бородач дружески улыбнулся. — Как мама, как сестра? Все здоровы?
— Спасибо, нормально.
— Ну и слава Богу. Ладненько, пойду, нужно ещё обсудить кое-какие дела…
Бородач ушёл, а Сергей сжал в руке пустую банку и бросил её в урну.
— Что, чеченцы на пятки наступают? — я стоял рядом и слышал весь разговор.
— Развелось всякой… Будь моя воля, всех из Москвы в течение двадцати четырёх часов бы вышвырнул.
— Может быть, ещё успеешь. Что, так серьёзно?
— Да не в первый раз уже, главное. Другие
— А кто такой Аслан?
— Ну кто, кто… Авторитет их чеченский. Ладно, проведём переговоры. Ну, а если не достигнем, как говорится, консенсуса, пусть босс выпускает тяжёлую артиллерию.
— То есть?
— Есть у него способы добиться согласия, — и Сергей нервно рассмеялся. — Пошли, Измайлов зовёт.
Действительно, Игорь сигнализировал нам взмахом руки.
— Всё, поехали, — он был очень весел и доволен. Видимо, переговоры прошли успешно. — Пусть они здесь остаются, обдумывают, а нам некогда. Ты, Андрей, мне кажется, удачу приносишь. Тебя отпускать далеко нельзя. Что такой хмурый, еле ноги волочишь? Пошли, пошли.
Я, Сергей и сам Измайлов уселись в Мерседес. Остальная охрана уже находилась в другой машине. Взревели моторы, и мы устремились в сторону столицы.
— Ну, что там у Баркова стряслось? — когда немного отъехали, обратился Игорь к своему телохранителю. — Потоп? Извержение вулкана?
— На Баркова чехи наехали.
— Что, сильно наехали?
— Пока нет, но кто знает, что будет дальше? Аслана люди.
— Аслана, говоришь? Вот неугомонный «воин ислама». Спит и видит, как бы несчастного Баркова обидеть. Хотя мозги прочистить этому Баркову не мешало бы. Совсем туго соображает. Отрастил бороду и воображает себя Львом Толстым. В дворяне ещё не метит? Не говорил про это?
— Нет, не говорил. Так что с Асланом будем делать?
— Ничего, — засмеялся Измайлов. — Аслан его больше доставать не будет. Догадываешься почему?
— Тьфу ты, ёлки-палки… А я-то думал, действительно…
— Страус думал, да в борщ попал. К папуасам… Андрей, — повернулся он ко мне, — тебя куда забросить? На Саянскую?
— Если это возможно.
— Ну почему же не возможно? Всё равно по пути. Забросим… Так, сегодня первое, — Игорь зашевелил губами, что-то подсчитывая, — завтра, послезавтра — никак. Четвёртого подъедешь ко мне после часа дня. Только не раньше. Раньше у меня люди соберутся серьёзные. Да привези тексты песен. О, кей? Договорились? Ну и хорошо.
Через некоторое время Мерседес затормозил возле нужного дома. Я попрощался со всеми оставшимися в машине и вышел на улицу. Измайлов и К. скрылись за поворотом. Со мной осталась только весна.
Какой-то старик с воткнутой в петлицу поношенного пиджака полоской красной материи проковылял мимо, возвращаясь из праздника в забвение. Я проводил его взглядом до подъезда и, оторвав с дерева разорвавшуюся клейкую почку, с прорезавшейся зелёной жизнью, закинул
По газону шаробродили вездесущие воробьи и вечные странники — скворцы, а глупые дворовые собаки дурацким тявканьем оповещали о собственной бестолковости всю округу. Май вступал в свои права. Зайдя в квартиру, не нашёл ничего лучшего, чем завалиться в одежде на кровать и, включив телевизор, уставиться умными глазами в разукрашенный экран. Вчера заходил хозяин квартиры, и я продлил срок проживания в ней ещё на две недели. Отдал последние деньги и сейчас валялся на постели пустой, как бубен, и счастливый, как идиот. Как кот на масленице. Как муха на спине слона. Как первый день мая, напившийся браги в гостях у будущего лета.
Вот так…
Глава 10
Лунная дорога, вдоль дороги след.
Лгунья-недотрога, подари силуэт.
Одна беда, семь ответов.
Ступи голой ножкой в сон…
А там роса.
Конечно, можно было бы, в дополнение к рассказу, приплести сознание Кришны, Кастанеду, Монро, ещё кого-нибудь. Рассуждать многословно о Пути Воина, вспомнить заветы махатм, добавить мистики. Но не стану. Это уже до меня сделали.
Летаю и летаю. Многие не летают? Тоже вариант, не хотят и не летают…
Как всё начиналось в моём случае:
Снится сон, в котором меня преследуют. Соответственно, улепётываю, что есть сил. В момент, когда появляется необходимость увеличить скорость, ноги, наоборот, вдруг становятся предательски тяжёлыми и не желают слушаться. Примерно то же ощущение возникает, когда заходишь постепенно в воду. Чем глубже, тем мощнее сопротивление. Если продолжить движение дальше и помочь руками и телом, то при соответствующей тренировке научишься плавать. Во сне, если продолжаешь сопротивляться, то есть бежишь дальше, в конце концов, либо просыпаешься, либо взлетаешь.
В детстве я раз за разом пытался заставить слушаться отяжелевшие ноги. Результатом неизменно являлось пробуждение.
Однажды приснилось, что за мной гонятся несколько злодеев. Дело происходило в Красноярске, на улице 2-я Хабаровская, возле пятиэтажного дома 8-А, в котором я проживал наяву. Бежал под горку, и когда оторвался на приличное расстояние от преследователей, ноги вновь стали тяжелеть. Изо всех сил постарался увеличить скорость, но получалось передвигаться черепашьими шагами. Напрягся, устремился вперёд всем телом и почувствовал, что отрываюсь от земли. Возобновив имитацию ходьбы, сконцентрировался на дальнейшем планировании по воздуху. В один из моментов даже поджал ноги, продолжая двигаться параллельно дороге, но, не поднимаясь выше. Через какое-то время всё же удалось взлететь вверх. Причём, очень боялся задеть линию электропередачи, то есть провода. Боязнь задеть провода, кстати, присутствовала практически во всех моих дальнейших полётах и время от времени появляется сейчас.