Прелести
Шрифт:
— Значит, халява была во благо?
— Что, думаешь обхитрил? Дудки… Пока Адам и Ева жили в Эдеме, они по сути являлись двуногими животными. Видел, по Москве бродят жуликоватые бабульки из секты свидетелей Иеговы? У них в книжках именно такие комфортабельные загоны для скота нарисованы. Разглядывал иллюстрации? Зелёный лес, речка течёт, львы спят вперемешку с баранами, и люди бродят с идиотскими улыбками. Чего они там бродят? Никто не знает… Так вот, яблоко Адам с Евой, в конце концов, всё равно бы съели, но до этого должны были, по замыслу Создателя, самостоятельно понять, зачем его нужно срывать. Господь бы им сам направление к яблоне указал. Но в своё
— Так я же тебя не прошу яблоко дать откусить. Я сам яблоню, как бы, ищу.
— Вот и ищи.
— Спасибо.
— Не за что, — Александр наклонился над столом и шёпотом произнёс. — Я тебе и так уже направление показал, дурень, — он выпрямился и, как ни в чём не бывало, принялся с улыбкой открывать новую бутылку.
Я молча перевёл взгляд на доску и попытался настроиться на игру. Далось мне это с большим трудом. Сделал не самый лучший ход, и мой соперник отметил это очередной ухмылкой:
— Что-то ты совсем расслабился, Андрюха. Играть нужно сосредоточенно и в то же время легко. Иначе удачу не поймаешь. Эта женщина любит Великих и Простых. Без неё не только в шахматах, но и в любой другой игре победы не добиться. Ты думаешь, я лучше тебя знаю правила или просчитываю большее количество вариантов? Чушь… Я удачливее. Это основной компонент успеха. С Удачей нужно дружить. Как с ней дружить — это уже целая наука. Нужно относиться к Удаче, как к реальному, ну, скажем, существу, которое живёт вообще и внутри каждого из нас в частности. Сможешь настроиться на одну волну с фартом, и Удача полюбит тебя. Только не каждый может найти в себе силу поверить в реальность такой перспективы. Люди в основном относятся к Удаче, как к афоризму. Мол: «Ах, не повезло». Везёт тому, кто верит, что ему повезёт. Неуверенность порождает слабость, а слабому, в свою очередь, не везёт никогда. Видишь вон того воробья? Представь, что это и есть Удача. Позови его, попроси, чтобы он тебе помог. Да он тебя подальше пошлёт вместе с твоей просьбой. И прав будет — зачем ты ему нужен? А вот попробуй так себя повести, чтобы воробей сам к тебе прилетел. Без соплей и без принуждения. Чтобы и внутри тебя и внутри него одна музыка звучала. Чтобы воробей себя ощутил частью единого с тобой целого. Так и с фартом. Просчитывать комбинации и знать дебюты не самое главное. Чемпион мира Каспаров не только имеет навыки технические и практические. Не только сильнее всех в умении просчитывать ходы, хотя и это тоже важно. Каспаров умеет настраивать собственную волю на волну фарта, двойника Удачи. Фарт — он постоянно дрожит. Как рыбина, стоящая против течения в быстром ручье. Так вот, нужно раскачать себя так, чтобы амплитуда твоей дрожи совпадала с амплитудой дрожания этой рыбины. Чтобы одно, в унисон, поглощало другое. Чтобы человек и фарт в этом дрожании слились воедино. Каспаров делает это. Но он всё делает слепо. Просто умеет и всё. А как — и сам не знает. Дар Свыше. Если бы он понял, что имеет, и научился бы сознательно извлекать пользу хотя бы из малой части того, чем владеет от рождения… По крайней мере, в шахматы его бы не обыграл никто и никогда.
— Даже компьютер?
— Компьютер тем более. Компьютер не способен подружиться с Удачей. Если машины начнут просчитывать триллионы комбинаций, а гений, вроде Каспарова, поймёт, как приручить фарт — выиграет человек.
— Ну а если машина просчитает все возможные варианты?
— При таком раскладе, по всем законам, самый вероятный
— А поподробнее? — вкрадчиво поинтересовался я.
— А вот хер тебе. Моё мнение на этот счёт ты знаешь. Ищи дерево сам.
Я глянул на шахматную доску, где у меня вновь была проигранная позиция, отпил пива и посмотрел на балкон четвёртого этажа. Там стояла молодая девушка, даже девочка, а из квартиры доносилась ритмичная музыка. Александр также задрал голову вверх:
— О, первый признак приближения лета. На балконах появляются барышни.
— Скажи, Александр, чего ты ко мне прицепился?
Он усмехнулся:
— Гранёные стаканы сами по себе в руках не лопаются. Твои ведь слова?
— Мои… — кисло согласился я. — А у Измайлова что лопнуло?
— Пока ничего. Мои отношения с Измайловым несколько другого плана, чем с тобой. Сам всё поймёшь, — и, помолчав, добавил. — Измайлов — халявщик.
— И что?
— Ничего.
— А ты кто?
— В общем или в целом?
— В конкретном.
— А если в конкретном, ходи, тебе шах.
Зае…сь. Поговорили. Люблю шахматы.
Глава 11
Не от сильных идёт
Беда на сильных,
А от слабейших.
Известно ли это?
— Ну что, мыслитель, ты сегодня, кажется, собирался к Измайлову? Ещё не передумал? — Александр вышел из душа, растираясь махровым полотенцем. — Вставай, судьбу проспишь и не заметишь смены настроения. Опять летал?
Он ночевал у меня на Саянской. Отказался от дивана, постелил себе на полу, а теперь проснулся и бродил по квартире, не давая спать заодно мне тоже. Я, разумеется, не выспался.
— Сколько времени-то?
— Так уже полдесятого. За окном скворцы чирикают, солнышку радуются, а ты дрыхнешь, как бройлерный филин.
— Всего полдесятого?! Не-е… Нужно спать. Обязательно нужно ещё спать, — я сделал попытку закутаться в одеяло и перевернуться на другой бок, но Александр мощным рывком стянул с меня четырёхугольник тёплой материи.
— За это можно и в глаз получить!
— Что?! Иди умывайся, Ван Дам кухонный, — он засмеялся и откинул одеяло в сторону. — Пойду пока кофе заварю.
Подчинился. Залез под душ и при помощи холодной воды довёл себя до состояния полного пробуждения. Александр тем временем жарил яичницу и «колдовал над кофейной гущей».
— Неужели?! Проснулся?! Ура!!! Присаживайся, я уж тебя обслужу, не поленюсь. Кстати, почему холодильник такой пустой? Деньги кончились?
— Угу, — кивнул головой я, — кончились. Как кончается всё самое интересное.
— Занял бы у меня. Сочтёмся потом…
— А если не сочтёмся, ты меня в лягушку превратишь?
— Какой от лягушки толк? От лягушки никакого толку нет. Я бы тебя в полезное животное превратил. В канарейку, например.
— Какая же польза от канарейки? — проглотил, не жуя, жёлтый яичный глаз.
— Поёт красиво.
— И главное правильно поёт.
— В смысле? — не понял потенциальный «превращатель».
— Песни, говорю, поёт правильные. Измайлову тоже понравилось. Бы. Это «бы» я сознательно произнёс отдельно.
— Кстати, во сколько ты к Измайлову собрался? — Александр пил очень крепкий кофе мелкими глотками.