Прелестная обманщица
Шрифт:
воротнички подпирали щеки. Облегающие брюки обтягивали ноги. Дамы помоложе щеголяли в платьях
из тончайшего шелка либо из атласа, с нашитой сверху сетчатой паутинкой, открывавшей взору
женские прелести. Платья были с высокой талией и низким вырезом. Дамы посолиднее нарядились в
6 Бонд-стрит – одна из главных торговых и фешенебельных улиц Лондона.
8
парчу и бархат с сильно присборенными и приподнятыми сзади юбками, из-под которых виднелись
щиколотки
Эмма не испытывала зависти, глядя на них, но чувствовала себя не в своей тарелке. Ее платье,
перешитое из платья миссис Гудрайт, было из тонкого подкладочного шелка розовато-лилового цвета,
который ей не шел, хотя покрой и подчеркивал ее тонкую талию.
– Ты только посмотри на ожерелье вон той дамы, – Эмма кивнула в сторону соседнего столика. –
Эти камни стоят целое состояние. Господи, она даже украсила драгоценностями прическу! А платье
наверняка стоит тысячи рупий.
– В Англии не рассчитываются рупиями, – заметил Тедди, поглощая бараньи котлеты с овощами.
Фасоны платьев его не интересовали.
– Конечно, я это знаю, – ответила Эмма. – Правда, мне пока трудно пересчитать все в гинеи7 и
полукроны – у меня голова от этого идет кругом. Но и ты тоже делаешь ошибки. Я слышала, когда нас
проводили в номер, как ты на хинди сказал слуге, что тебе необходимо выстирать рубашку. Думаю, над
нами уже смеются. Не следовало здесь останавливаться.
– Не говори глупостей, Эм. Никто не смеется. А куда еще мы могли пойти? Я попросил капитана
порекомендовать хорошую гостиницу, и он сказал, что нам следует поселиться в «Грийоне».
– Он не знал, какие мы бедные, хотя мог бы догадаться, раз мы путешествовали на грузовом
судне. Сегодня уже поздно переезжать куда-нибудь, но завтра мы должны найти жилье поскромнее. А
затем мы оба займемся поисками работы, если ты все еще против посещения Монтфорест-холла.
– Да, против, – мрачно подтвердил Тедди. – Уж лучше умереть с голода. Я собираюсь пойти на
Леденхолл-стрит и попроситься в главное управление Компании. Я могу работать клерком. – Он вдруг
замолчал и наклонился вперед. – Не оборачивайся. За соседним столиком сидит денди и смотрит на
тебя так, словно он тебя знает.
– Что за ерунда, Тедди. Кто нас здесь может знать? – Она нарочно уронила салфетку и,
нагнувшись, чтобы поднять ее, исподтишка посмотрела назад. Она встретилась взглядом со
смеющимися глазами молодого человека, которого видела на борту «Нежной девы». Он поднял
салфетку Эммы и с улыбкой передал ей.
– Это, полагаю, ваша салфетка, мисс Вудхилл.
Она
– Благодарю вас, сэр, но откуда вам известно мое имя?
– От капитана Гринуэя, конечно. Мы обычно не берем пассажиров, и я спросил его, кто вы.
– Вот как! Значит, вы владелец «Нежной девы»?
– Скажем так: мое участие долевое. Надеюсь, ваше путешествие прошло спокойно?
Она сверкнула белозубой улыбкой, а на щеках появились ямочки.
– Едва ли. Погода была плохая, и сильно штормило. Иллюминатор в каюте плотно не
закрывался, и все вещи вымокли. Вот почему на мне это старое платье.
– Оно вам очень идет, – сказал он, оглядывая ее. Почему, черт возьми, она с братом решила
остановиться в «Грийоне»? Им это явно не по средствам. Но ему понравилось, как она смело отвечает. –
Мне жаль, что иллюминатор оказался сломан. Его, несомненно, починят к следующему рейсу.
– Увы, я не сумею уже этого оценить.
Почему она так воинственно настроена, спрашивала себя Эмма. Он весьма любезен, а она ведет
себя невежливо.
– Пожалуйста, примите мои извинения и позвольте компенсировать причиненные вам
неудобства.
– В этом нет необходимости. Прачка... – тут Эмма осеклась, услышав, как хмыкнул Тедди, и
нахмурилась. – Все будет приведено в порядок к завтрашнему утру. Тем не менее, благодарю вас за
предложение. – Она взяла ридикюль, лежащий рядом на столе, и встала. – Прошу прощения, но мне
пора. День был очень утомительный.
– Конечно. – Он поклонился. – Вы будете жить в Лондоне?
– Какое-то время.
– В таком случае желаю вам приятного пребывания.
– Спасибо. Пойдем, Тедди. – И она поспешно вышла.
– Что все это значит? – недоуменно спросил Тедди, когда они поднимались по лестнице в свой
номер.
– Ничего.
7 Гинея – золотая монета.
9
– На «ничего» не похоже. Да ты покраснела, как индюк.
– Вовсе нет.
– Покраснела, покраснела!
– Просто в комнате было очень жарко и я, возможно, выпила вина больше, чем обычно.
– А может, оттого, что тебе понравился мужчина, заговоривший с тобой?
– Да мы перекинулись с ним всего парой фраз. Я даже не знаю его имени.
– А тебе хотелось бы? Тогда я сбегаю и узнаю.
– Сейчас же отправляйся спать! У нас на завтра много дел.
Тедди вздохнул.
– Жаль. Я не против с ним познакомиться. Он настоящий светский человек, правда?
– Не знаю. Ясно, что он аристократ. Думаю, часть груза «Нежной девы» принадлежит ему.