Прелюдия беды. Мрак под солнцем. Четвертая и пятая книги
Шрифт:
— Господи… — Ник никак не мог уняться после произошедшего — твою мать, напомни мне набить морду одному из этих летунов, как мы вернемся.
— Обязательно. Только, давай сначала займемся более насущными делами, да?
— Окей.
— Короче, этот парень доберется сюда сам. Я не знаю, как он это сделает, но он сказал «нет проблем».
— Нам же легче…
— Встреча у моста, вот здесь. Завтра на рассвете.
— Господи… поскорее бы вылезти из этого дерьма.
Ник взял спутниковую карту и принялся рассматривать ее.
— Черт… дорога, считай по берегу. Тут остров… так… больничный комплекс, с этой стороны голяк, а с той стороны сплошная застройка. Хреновое дело, с той стороны можно посадить с десяток снайперов.
— Мы же собираемся передать деньги этому парню, а не мочить его, забыл?
— Всякое дерьмо
— Как ты туда заберешься?
— Мои проблемы. Если что начнется — просто падай и все, я разберусь с остальным.
Ал внимательно посмотрел на напарника.
— Это ты мне, рейнджеру говоришь?
— Да, сэр. Просто доверьтесь мне и все. Тут будет… метров триста до ближайшей цели. На таком расстоянии я комару яйца отшибу…
— Не твори ничего.
Ник шутливо вскинул руку к голове.
— Есть, сэр…
Ночь была неспокойной. Шумной…
Основной вектор наступления был южнее, американские танки шли к Багдаду быстро, не отвлекаясь ни на что, не давая противнику перехватить инициативу, оставляя в тылу крупные узлы сопротивления, такие как Басра — при таком превосходстве сил они мало что значат, главное — не дать противнику сформировать хоть какой-то фронт. Насколько помнилось, морские пехотинцы должны были прийти и в Фаллуджу, отрезая Саддаму путь отступления в сторону Сирии и отрезая возможность расквартированным на западе страны силам прийти на помощь Багдаду. Но пока — здесь не было ни одного морского пехотинца, вообще ни одного американца… наверное, кроме них двоих. Американцы были только в воздухе… самолеты проносились в воздухе подобно огненным ангелам смерти, где-то восточнее — грохотали взрывы, видимо, работали по какой-то дивизии Республиканской гвардии, которая могла оказать сопротивление. Судя по тому, что сказали по связи — Саурон падет быстрее, чем рассчитывали — иракская армия практически не оказывает сопротивления.
Стоя в камышах на стреме — Ник спал, завтра он должен быть отдохнувшим — офицер дивизиона специальной активности ЦРУ Александр Малк напряженно размышлял. Видимо, у него это осталось от русских, от русской крови — американцу можно было сказать — не думай об этом, пошли все нахрен — и он не думал, а вот Малк так не мог. Мысли толпились в голове… нехорошие мысли!
Он помнил рассказы, которые передавались в семье их поколения в поколение. Падение Дальневосточной Республики под ударами Красной Армии. Владивосток, полные беженцев корабли. Сан-Франциско, его порт, американская земля, на которую его прадед вступил с семьей из пяти человек и всего несколькими золотыми червонцами в кармане — а у других не было и этого. Рассказы о том, как люди целыми семьями бежали от ужасов большевизма — он помнил наизусть, бабушка рассказывала, как красные рубили людей на куски, связывали и бросали в ледяную воду. Он проникался сочувствием, к этим людям… а теперь он видел, как то же самое происходит здесь. Дороги, машины с вязанками вещей… становясь беженцами, люди берут часто самое ненужное, оставляя действительно стоящие вещи… так они видели машину, на которой было навьючено несколько старых стульев… ну и нахрена они нужны там? Он старался убедить себя, что они, американцы — не кровавые большевики, готовые перебить всех, кто с ними в чем-то не согласен, они посланцы свободы и несут свободу в эту страну? Вот только примут ли ее иракцы? Окажутся ли они готовы к этой свободе?
Он не был в этом уверен.
Пульсирующий шум самолетных двигателей снова разорвал ночную тишину — и небо на горизонте осветилось вспышкой. В городе открыли огонь из нескольких мобильных установок ПВО, светлые строчки трассеров пронзили небо, но… конечно же, ни в кого не попали…
— Проверка связи. Проверка связи.
— Положительно, положительно — отозвался Ал, не касаясь вставленного в ухо маленького, едва видного наушника. Микрофоном служила одна из пуговиц…
Он стоял рядом с машиной на обочине в зоне прямой видимости от берега реки и разрушенного моста, около которого уже припарковались лодки рыбаков, готовые за разумную плату перевезти желающих через реку. Дорога, на которой он стоял — шла через весь город, это была тогда еще никому неизвестная трасса — позже это будет печально знаменитая «Route Michigan», трасса смерти, которая заберет много, очень
— Вижу их… — сказал Ник — черт… плохие новости…
— Что там?
— Два транспортных средства. Головное — БРДМ-2, русская машина — разведчик. Вижу крупнокалиберный пулемет. Плохие, очень плохие новости…
— Спокойно. Что со второй машиной?
— Какая-то белая. Средних размеров, седан. Довольно старая…
— Понятно…
— Они вышли на берег.
— Понял. Кончай болтать, связь только экстренная.
— Принял.
Ал поднес к глазам половинку бинокля, которая у него была для наблюдения. И в самом деле — русская разведывательная машина, смертельно опасная из-за спаренного пулемета в башне. Тридцатый калибр и еще один — скопированный с немецкого [152] , почти вдвое мощнее старого доброго Браунинга, такой пулемет запросто пробивал любые стены. Действительно — очень плохие новости…
152
Конечно же, КПВТ не скопирован с немецкого пулемета. Но американец может этого и не знать.
Он увидел, как из машины высаживаются люди, в гражданском, но с автоматами Калашникова. Как они усаживаются на крышу русской бронемашины… конечно же она плавающая. Как русская машина, зарычав мотором и плюясь клубами черного дыма бухнулась в воду Евфрата. Ее стало сносить — но река тут была совсем узкая…
Бронированная машина выбралась на берег, с нее ручьями стекала грязная вода. Порыкивая мотором, она направилась вперед по дороге, Ал поднял руку. Бронемашина остановилась на другой стороне дороги, сама дорога как опустела — люди у моста бросились в разные стороны. Связываться с военными, тем более с власть предержащими — в Ираке дураков не было…
С машины — его взяли на прицел автомата и ручного пулемета. Еще один офицер — прошел к нему.
— Вы привезли?
— Да. Где генерал, я буду говорить только с ним.
— Покажите.
ЦРУшник — открыл дверцу машины, показал мешки и снова закрыл.
— Мне нужен товар.
Иракец повернулся. Что-то прокричал на арабском. Серьезные ребята… точно Амн-аль-Хаас, все бегут, а они сохранили боеспособность.
Наверху бронемашины открылся люк, из него вылез человек. Надо было быть мужественным человеком, чтобы проделать весь путь в русской бронированной машине — для американского самолета или вертолета это легкая цель, уничтоженная единица бронетехники. Происходящее в воздухе Ирака напоминало сейчас весну сорок пятого — все толкали локтями и боялись, что добычи на всех не хватит…
Генерал подошел ближе, его лицо было замотано арабским цветастым платком.
— Салам алейкум — произнес Ал оговоренную фразу, Ник должен был ее слышать. Она значила, что контакт состоялся.
— Покажите деньги.
— Где товар?
Генерал кивнул, его помощник вытащил из-за пазухи сверток. Похоже, компакт-диски.
— Все здесь.
Проверить не было возможности. Оставалось надеяться, что генерал не рискнет обманывать американцев, судя по происходящему — будущих хозяев Ирака. К тому же — он уже был на связи с ЦРУ, сотрудничал и давал информацию. Зачем обманывать сейчас.
Ал кивнул.
— Прошу.
Помощник отдал Алу сверток с дисками, подошел к машине. Расстегнул мешок, достал пачку денег. Сделал резкое движение пальцами — и она рассыпалась по полу бесполезными бумажками. Это были ксерокопии, цветные ксерокопии — даже не беря в руки, он это увидел.
— Это что?!
Ал тупо, не веря своим глазам, уставился на бумажки. Мешки собирали при нем, он видел, что закладка производилась настоящими деньгами. А тут — две банкноты и девяносто восемь нарезанных бумажек в пачке. Какого…