Преодоление
Шрифт:
Небо на востоке начало сереть.
– Вот что, хватит геройства! – проворчал невидимка. – Надо возвращаться на базу.
Халег приоткрыл глаза, встряхнулся и кивнул.
– Еще с одной такой бандой мы уже не справимся, – мрачно подтвердил он. – Едем.
Впрочем, в посольство они вернулись одними из последних.
На второй день к вечеру оправившиеся от ран и усталости делегаты стали думать, что делать с Наэларом. О рослом темноволосом двумечнике было известно немного. Патрульные доставили его в отряд Райдена порядка трех лет назад, когда свободные коты начали выходить к людям. Парень,
Все члены делегации собрались в комнате Альфара, туда же пригласили и виконта ло’Айри, который, сдружившись с северянами, вместе с невестой так и прижился во флигеле – основные события происходили здесь, и ночевать в снятом ими доме ни им, ни Раде с Ареном не хотелось.
За эти дни Наэлар почти ни с кем не разговаривал, только заботливо ухаживал за Акхейн, которая все еще чувствовала себя не очень хорошо после холодной ночи и нервного потрясения. Далио пригласил парня. Тот вошел в комнату с таким лицом, словно шел под конвоем.
– Мы просим простить нас и дать возможность уйти, – с порога повторил Наэлар фразу, так удивившую в ту ночь, когда он встал за керионку против всех.
Сейчас парень выглядел вполне адекватным, поэтому никто тем более не понял причины этих слов.
– Что ты имеешь в виду? – не выдержал Далио.
– Наши предки виновны во многом, но за это они уже были прокляты богами. Наэлор затонул, возможно, та же участь постигнет в ближайшем будущем и Керион. Но лично мы не желаем зла никому и просим только оставить нас в покое.
Релианор сдавленно застонал, словно от зубной боли. О бреднях керионцев он уже слышал от Халега и других побывавших там. Правда, островитяне не могли внятно объяснить, за что же на них разгневаны боги. Но при чем здесь Наэлар, он же родился на Севере? Может, заразился?
– За что их прокляли? – наудачу спросил он у тихопомешанного, каким парень казался на первый взгляд.
Однако ответ прозвучал на удивление здравым голосом, и от него по спине побежали мурашки.
– Недаром одна из нас могла стать Госпожой. Черные жрецы нашего народа в древности обращались к той силе, что явила себя вчера. За это все остальные ненавидели их.
– И зачем это было им? – нахмурился Элессейн. – Кому такое по вкусу?
– Понятно, почему ненавидели… – пробормотал Релио.
– Поэтому ты боялся, что мы причиним ей вред? – уточнил Далио.
Наэлар кивнул.
– Я стал бы ее защищать, даже если бы она стала Госпожой.
– Но почему?! Ведь она бы разрушила город…
– Нас осталось слишком мало. Поэтому я просил отпустить нас. Мы бы ушли подальше от всех. Я не хочу причинять зла.
Релио захотелось покрутить пальцем у виска, – кажется, парень еще не до конца сознает, что говорит.
– Не хочешь – не причиняй. Зачем уходить? – Солерейн тоже не понял логики. – Но разве ты можешь указывать воплощению богини?
– Иногда люди сами создают
– Что-то я не понял, – снова пробормотал Релио. – Так есть такая богиня или нет?
– Для кого как, – странно ответил тот. – Такая сила в мире есть, и она живет в человеческой ненависти и питается злобой. Она разрушает все вокруг себя, и она есть во всем и всех, кто желает разрушать. Но пока она не приняла тело, ее нельзя попросить, хотя ей можно приносить жертвы. Если где-то слишком много зла, можно ждать ее проявления.
– Но не мог же весь ваш народ служить злу? – не сдавался Элессейн. – А жрецы только разрушать? Ведь погибло бы все.
– Ты прав, – согласился Наэлар. – Наверно, когда-то было иначе. Древний народ Наэлора предпочитал строить и заниматься искусством, разрушали только то, что должно. Там были поющие фонтаны, струи которых звучали, как музыка. Нашим городам не было равных по красоте…
– Откуда ты все это знаешь? – удивился Далио и вздохнул: ему хотелось бы строить, а не воевать, но вся семья юноши была слугами на рабском положении.
– Мать рассказала, а ей говорил мой отец. Он был из рода Наэла. – Парень помрачнел и сжал кулаки.
– Наверно, вам было слишком плохо, что вы решили прибегнуть к помощи такой силы? – На смуглом лице Далиорана отразилось сочувствие.
– Не думаю, что нашему народу было хуже всех, – покачал головой потомок Наэла. – Эта сила внутри нас. Каждому ближе свое, только применять его можно по-разному. Многие некроманты пользуются той же силой, хотя не все.
– Странно, что ты говоришь о ней вслух, и вокруг все спокойно, – риторически заметил молчавший до этого Халег, который пристроился в самом углу комнаты.
– Не странно. Мы гасим ее проявление в себе, если не хотим выплеснуть наружу. Наверно, у служителей Смерти так же?
Виконт кивнул и криво усмехнулся:
– Поэтому вы так спокойно упоминаете ее? – уточнил он.
– Да. Вы тоже называете свою Госпожу по имени, хотя многие другие опасаются даже думать о Ней. А для некромантов смерть – просто место работы.
По лицам некоторых делегатов тоже скользнули кривые улыбки, происшествия последних дней выбили людей за грань обыденного восприятия жизни.
– Тогда можно сказать, что она из нижнего мира? – решил прояснить Халег свое первое впечатление от черного фонтана.
Наэлар пожал плечами:
– Не знаю, в наших понятиях никакого нижнего мира нет. Все находится тут же, только грани разные.
– Что-то я запутался в смертях… – Элессейн вопросительно оглядел присутствующих. – Ведь есть еще это, которое все ждут. Надеюсь, у него нет какой-нибудь… э-э-э… подходящей к случаю личности?
– У него нет, – подтвердил Наэлар. – Поэтому его и зовут безликим. Ему все равно, чьи тела занимать. У нас ничего общего. Люди умирают по разным причинам. Наша убивает быстро и не забирает душу. Я не знаю, куда души уходят потом, возможно, к вам. – Он кивнул на Халега и других Повелителей Смерти.