Прерванная игра
Шрифт:
– Вырос,-сказал тот, потрепав щенка.
К моему изумлению. Пират затих и улегся в ногах у нейроквантика.
– Добрый пес вырастет, - сказал Джамас, разглядывая в то же время шахматную позицию.
Это была злополучная партия, исход которой уже предопределен. На девяти остальных досках позиции еще не ясны. Игра отнимала у меня много времени: теперь я тщательнее обдумывал ходы. Мой противник пока не допустил ни одной ошибки.
– Участвуете в финальной пульке?
– спросил Джамас.
– Пробился в
– Я кивнул на шахматную доску.
– М-да, ваше положение не блестяще. Как намереваетесь продолжать?
Я передвинул доску в центр стола и показал задуманный ход. Несколько минут Джамас изучал позицию. Ничего не сказав, поднялся.
– Я оторвал вас.
– Сейчас мои обязанности не так уж сложны - времени хватает. Заходите в любое время. Если интересуетесь, я кивнул на шахматы, - как член экипажа, вы можете высказывать свои соображения. Зиная аттестовала вас превосходным мастером.
– Зиная...-проговорил он, будто не мог сразу припомнить, о ком речь.
– Попечительница мальков и ваша помощница, - напомнил я.
– Зиная думает, я могу все, - сказал он.
– Если бы она была права... На этот раз он улыбнулся - именно улыбнулся, а не изобразил улыбку, как в начале нашей встречи.
– Впрочем, охотно воспользуюсь вашим предложением, неожиданно согласился он.
– Не уверен, что моя помощь нужна: я слышал, вы очень сильный шахматист, один из восьми претендентов.
– Пока мне везло.
– Только знаете что...
– он немного помедлил, - прежде чем стать вашим союзником, я хотел бы просмотреть запись партий с самого начала. А если можно, то и запись партий, сыгранных раньше.
– Пожалуйста, - я охотно вручил ему свой шахматный блокнот.
– ...Понимаешь, эксперимент чрез-вы-чай-но сложный. Джамас может не уложиться в срок. Он говорил об этом,
И тогда... Я просто не знаю, что произойдет тогда...
С кем она разговаривает? Я только что закончил очередной недельный обход корабельных служб и установок, ненадолго прилег и задремал. Меня разбудил голос Зинаи за перегородкой. Никому, кроме нее, я не позволял входить без спроса в свою каюту. Если я немедленно не пресеку этого, корабельный устав полетит к черту.
Я был уверен, что застану в каюте Джамаса либо еще кого-нибудь, но в комнате только Зиная, Феба и Пират, Щенок, увидев меня, обрадованно подбежал. Я машинально приласкал его - рука уже сама привыкала делать это. Видеофон тоже выключен.
– С кем ты разговаривала?
– С ним.
– Зиная простодушно глядит на меня. Стремительность, с какой я ворвался в комнату, удивила ее.
– С псом?
– С Пиратом, - подтвердила она.
Я невольно рассмеялся. Зиная потупилась.
– Это очень глупо?
– Не знаю, - растерялся я.
– Мне никогда не приходило в голову, что с ним можно советоваться. Он же не понимает.
–
– Хорошо, - не стал спорить я. У меня была другая цель.
– Что тебе известно про эксперимент?
Моим союзником была внезапность, я решил действовать напролом.
На секунду она замялась. Меня кольнуло угрызение: зачем я толкаю ее на преступление?
– - Ты спрашиваешь про эксперимент; который готовит Дэкамас?
– Да. Только предупреждаю: если работы засекречены...
– Засекречены. Я расписывалась в бумаге, что буду молчать.
– А готова разболтать тайну кому попало, - укорил я ее.
– Но ведь тут нет посторонних.
– А Пират? Он же все понимает.
– Я. решил обратить наш разговор в шутку.
– Джамас говорит, что все это бредни, - вся эта шпионoбоязнь. Так мы перестанем доверять даже друзьям.
– Джамас не очень-то воздержан на язык. К добру это не приводит. Поменьше слушай его. Лучше хорошенько помни об инструкциях. На борту корабля я запрещаю тебе разговаривать об эксперименте с кем бы то ни было.
Признаться, я был доволен собой: сумел-таки подавить соблазн. Да еще и Зинае преподал урок. Хорош бы я был, если бы в самом деле начал выпытывать у нее тайну.
– Хорошо. Раз ты велишь, буду молчать.
– По уставу нужно ответить: "Ваш приказ понят". Или тебя не учили?
– Учили, но...
Да, она права: про устав я должен был напомнить ей при первой встрече. Все испортил щенок.
– Джамас говорит, что все ваши уставы-детская игра.
– Опять Джамас. В конце концов, кто он такой?
– Он лучший нейроквантик, - горячо заступилась она.
– Насчет того, лучший или не лучший, не тебе судить. Я слышал про другого нейроквантика, которого называют великим - про Глоба. Есть даже закон Глоба. А кто слышал о законе Джамаса?
– Глоб ошибается.
– Ты и об этом берешься судить?
– Но я же готовилась. Я собираюсь, поступать на факультет нейроквантики.
Да, разумеется. Находясь с ней, я как-то всегда забывал, что она почти взрослая и в самом деле может знать что-то такое, о чем я и не подозреваю. Очень уж ее внешность не соответствовала такому представлению. И опять у меня возник соблазн выпытать у нее кое-что.
– Возможно, ты слышала про коэффициенты Маура и Фига?
– Конечно.
– - Впрочем, они засекречены,- вовремя удержался я.- А у меня нет допуска к высшей нейроквантике.
– Какая же высшая, - возмутилась она, - Азбука. Про коэффициенты знают школьники. Это когда-то, давным-давно их держали в секрете.
"Давным-давно!
– мысленно возмутился я.
– Всего-то двадцать лет назад".
– Что они означают?
– спросил я.
– По коэффициенту Фита судят о притязаниях человека.