Прерванная игра
Шрифт:
– О притязаниях?..
– Ну да. Каждый человек в жизни достиг чего-то, а рассчитывает на большее. Какого он мнения о себе, какая роль может устроить его, и определяет коэффициент. Думать о себе человек может одно, а на самом деле... Есть. специальные тесты, чтобы установить,
– А коэффициент Маура?
– Маур-способность мыслить строго логически, с помощью одноаначных понятий и терминов. Самый высокий Маур у счетных машин - сто процентов.
Зиная, разумеется, не подозревала, какую пищу для размышлений преподнесла мне. Невольно я вспомнил давние экзамены,
Впрочем, Глоб, кажется, уже тогда кое-что знал или жe догадывался. Помню его слова: "Они ошиблись, Памелл: ни я, ни ты не подходим на роль командира. Им лучше было выбрать одного из тех..." Под "теми" Глоб подразумевал парней, которые срезались на предварительных экзаменах. "Хотя поручиться не могу", - загадочно прибавил он, с каким-то особым вниманием оглядывая меня.
Вот этой последней его фразы и странного изучающего взгляда я не мог объяснить себе тогда. За что он не мог поручиться? И почему он считает, что лучше было назначить командиром "Гроссмейстера" одного из неудачников.
"Он попросту завидует мне", - решил я.
И вот теперь я понял кое-что. Я догадался, как проводились испытания на коэффициент Фита - коэффициент притязаний. Вся схема: экран, ползающие по нему десять линий, рукоятка, которой можно управлять, заранее установлены так, что лучшего результата, чем тот, которого добился я, и невозможно получить. Не было, разумеется, никаких девяти других испытуемых в соседних кабинах, да и самих кабин не было. Сплошное надувательство. Глеб не удовлетворился положением своей метки просто выше других, хотел непременно поднять ее на самый верх. И на этом погорел. Из этого они заключили, что у него чересчур высок коэффициент притязаний и роль командира корабля не устроит его надолго. За двадцать лет он попросту свихнется. Мою же психику признали устойчивой. Должность командира на космическом корабле, по их мнению, и есть потолок моих притязаний, я стану покорно ждать, когда истечет срок и я получу причитающуюся мне порцию славы.
На должность командира им нужен здоровый и крепкий малый, умеющий ворочать мозгами, когда требует обстановка, но в то же время такой, который не задает лишних вопросов. Скажут ему: отвыкни от острот и метафор пожалуйста, отвыкнет, станет серьезней гранитного монумента.
Смутный протест зарождался во мне против Глоба, против нейроквантиков, сыгравших над нами злую шутку.
Не очень я доверял и Джамасу: как-никак, он тоже нейроквантик. Мне нужно хотя бы в общих чертах составить представление об эксперименте, который он будет проводить. Почему в шифровке ничего не сказано об этом? Выходит, они не доверяют мне! Что ж, коли так...
– Что за эксперимент проводит Джамас?
То ли Зинаю не проинструктировали хорошенько, то ли она растерялась от неожиданности, только она сразу же выдала секрет.
– Джамас хочет воссоздать нейронные связи у Элиона.
– Элион? Что за Элион?
– Элион - робот на бпомолекулярной основе. Пока он тумба
– - Что значит на биомолекулярной основе?.
– Он создан из клеток. И даже питается, как живое существо.
– Как живое существо?! Но разве Джамасу не известно, что на корабле не должны находиться посторонние?
– Но запрет распространяется только на людей. На роботов нет запрета.
– На роботов - да, - подтвердил я.
– Но не на каких-то биомолекулярных субъектов. Как он выглядит, этот Элион?
– Он противный.
– - На что он похож: на человека, на животное?
– Он мерзкий.
Более точного определения я не добился от нее. И вовсе не петому, что она не хотела выдать тайны. Тут был особый пункт: едва речь заходила про Элиона, у Зинаи появлялась гримаса гадливости, и она твердила одно и то же: "Гадкий. Мерзкий. Не переношу его".
Формально я мог ни во что не вмешиваться: согласно приказу Джамас имел право взять на корабль необходимое снаряжение и оборудование. Мне не дали указаний проверить. А очень похоже, что тут Попахивало киборгом. Запрет на них пока еще не снят. Если я не приму мер, меня не погладят по головке.
– Разрешите, командир.
Я взглянул наверх: Джамас повис в распахнутом створе входного люка. Интересно, сколько времени он находился там? Может, он слышал наш разговор с Зинаей.
На голос Джамаса Пират с разгону кинулся навстречу.
Он уже наловчился управлять своим телом в невесомости. Оторвавшись от полу, едва заметными движениями хвоста лавировал в воздухе.
– Входите.
Джамaс в воздухе потрепал загривок Пирата. Мельком я заметил восторг, вспыхнувший нa лице Зинаи. Феба степенно приблизилась к нейроквантику, головой потерлась о его ноги.
Я показал Джамасу на кресло. Разговор об Элионе решил пока не затевать. Вначале выясню, с чем он явился ко мне. Пират, как и при их первой встрече, быстро утихомирился, разлегся на полу под ногами Джамаса. Зиная и Феба тоже притихли.
Некоторое время длилось молчание.
– - Вы послали очередные ходы?
– спросил Джамас, поглядев на шахматы.
– - Да.
– Берусь предсказать ответы вашего партнера, - объявил он. В его голосе мне почудилась хитринка, да и на лице промелькнуло нечто похожее. Теперь я начал улавливать малозаметные перемены его лица. В самом деле, оно вовсе не было таким уж бесстрастным, каким представилось мне при нашем первом свидании.
– Какие же?
– Джамас сумел заинтриговать меня: откуда он может знать, как поступит Глоб?
– - Мне нужно связаться с Элионом. Можно от вас?
– Свяжитесь.
– Это хорошо, что он сам упомянул про Элиона. Невольно я заметил, как насторожилась Зиная.
Джамас включил походный датчик и по радио передал Элиону ходы, сделанные мною на всех десяти досках.
Минут десять прошло в ожидании. Мне опять показалось, будто на губах нейроквантика скользнула загадочная улыбка.
Вскоре пришел ответ. Мы по очереди расставили десять позиций, и Джамас на всех досках сделал ответные ходы, сообщенные Элионом.