Прерванная жизнь
Шрифт:
Мое сердце щемит от боли при виде такой естественной материнской любви.
Подойдя к ним на трясущихся ногах, я протягиваю руку в знак приветствия, но она игнорирует мою руку и обнимает меня. Я делаю шаг назад, пытаясь отступить, когда она целует меня в щеку. Выпучив глаза, я смотрю на Трэвиса, который обнимает меня за плечи.
— Я должен был сказать тебе. Барбара любит обниматься, — Трэвис смотрит на меня с веселым беспокойством.
Я отбрасываю свой первоначальный шок и улыбаюсь Барбаре в ответ.
— Не обращайте
Я краснею, а Трэвис неловко топчется на месте, как будто он на самом деле маленький мальчик.
— Я не знаю, насколько я особенная, — улыбаюсь я, пытаясь поднять настроение. — Но Трэвис вам скажет, что я скорее странная.
— Трэвис Кейлар, почему ты позволяешь ей говорить о себе подобное? — предупреждает его Барбара.
Я усмехаюсь, когда он переступает с ноги на ногу под ее пристальным взором.
Неуверенность появляется лишь на мгновение. Если бы я моргнула, я бы пропустила ее. Его полуулыбка возвращается, и я нахожу, что меня это больше привлекает, чем то, как он выглядит, когда его ругают.
— Холли не просто странная, Барб.
Он подмигивает мне, в то время как я показываю ему средний палец.
— Она также немного сумасшедшая.
— Только немного? — моя улыбка становится шире, и я расслабляюсь от нашего подшучивания.
— Я не могу открыть ей степень твоего сумасшествия. Это просто ее напугает, — говорит Трэвис мне.
— Ваш сын очаровашка, — прищурившись, я игриво похлопываю по его плечу.
Барбара улыбается. Это ее сын, и она знает его гораздо лучше меня.
— Настоящий романтик, с его слов, — добавляю я.
— Я пыталась научить его манерам, — она цепляется за мою руку, — но некоторые вещи потеряны для этого мальчика.
— У него есть другие качества, — успокаиваю ее я.
Барбара оборачивается, когда слышит свою семью, с шумом пробирающуюся вдоль берега.
— Своими другими качествами я буду рад тебя порадовать позже, — пользуясь возможностью, шепчет мне на ухо Трэвис.
—Трэвис, — шепчу я в ответ, повернув подбородок к Барбаре и остальным членам семьи.
— Все в порядке. Ожидание делает возбуждение сильнее, — рычит он мне в ухо.
Погодите? Что это вообще значит? Возбуждение… черт возьми.
Мои щеки краснеют, в то время как тело Трэвиса трясется рядом со мной от смеха. Сердце колотится в горле, пока я наблюдаю за ним в надежде, что он оставит какие-либо другие сексуальные намеки при себе.
— Меня зовут София, — представляется младшая племянница Трэвиса, которой приблизительно семь лет и она точная копия Барбары. — Дядя Трэвис, — зовет она Трэвиса, прежде чем у меня появляется шанс ответить, — поиграй со мной.
Трэвис подходит к ней и берет ее на руки, и она обнимает его за шею, скрещивая их за его головой. С ней на руках, он бежит по тропе на пляж и с головой погружается
Я шоке выпучила глаза, в то время как мое тело приготовилось быстро броситься им на помощь, если вдруг окажется, что София ранена или в опасности.
— Не волнуйся, — Барбара кладет руку мне на плечо и сжимает. — София плавает как рыба.
— Не говори об этом при ней, — советует Барбаре старший брат Трэвиса. — Она думает, что она русалка, — он смотрит на меня. — София может Трэвиса обвести вокруг пальца. Но он никогда не сделает ей больно.
Конечно, так и есть. Я знаю, он никогда не сделает ей больно. Я вежливо киваю, смущенная своей реакцией, и иду вниз по тропинке к пляжу.
— Я — Роберт, — его старший брат протягивает руку для пожатия, когда мы добираемся до берега, а затем он указывает на свою жену и младшего брата. — Моя жена Мари, а это Трэва и мой средний брат Роджер.
Я всем улыбаюсь и снова киваю головой. Такими темпами моя голова оторвется от моей шеи в любую минуту.
— Я — Холли, — заявляю я. — Я рада встретиться с вами, ребята.
— Ты уже познакомилась с Софией, — Мари берет меня под руку. — Другие три хулиганки уже обследуют пляж в поиске ракушек или мальчиков. Надеюсь, в поиске ракушек.
Вероятно, все же мальчиков. Губы растягиваются в улыбке, когда я смотрю, как три девочки прогуливаются по берегу в противоположную от родителей сторону в сопровождении Лилу.
Это были Эмбер, Стефани, и я. У меня еще нет четкой картины, но я почти вижу нас троих в доме наших родителей, когда мы прочесывали пляж в поисках мальчиков или загорали, слушая музыку. Картина проясняется, и появляются три молодых девушки, главной заботой которых была музыка и мальчики. Но, в конце концов, наши разговоры стали серьезнее.
Я отхожу от семьи Трэвиса, когда небольшие фрагменты воспоминаний возвращаются ко мне.
Стефани была первой из нас, у кого появился парень, первой, у которой был поцелуй с мальчиком, и первой, кто потеряла девственность. Я помню ее волнение. Как она любила каждого мальчика, который ей отдавал кусочек себя. Как несчастна она была, когда они ее бросали.
Мы топили ее печали в пинтах мороженого и пиццы, именно в таком порядке. Мы пообещали не разбивать наши сердца из-за мальчиков. Только Эмбер и мне удалось до сих пор сдержать свое обещание.
Я потеряла свое сердце с особенным мальчиком, живя на маленьком острове, и я не хочу его обратно.
Мое сердце принадлежит ему, чтобы сохранить или выбросить. Так или иначе, оно больше не принадлежит мне.
Трэвис подходит ко мне сзади и обнимает меня за талию. Откидываюсь ему на грудь, и он целует меня в затылок. Я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на него, и когда наклоняюсь, чтобы поцеловать его губы, он подносит руку к моему лицу и вытирает слезу. Я даже не знала, что плакала. Он с беспокойством смотрит на меня, и я улыбаюсь ему, отталкивая тоску.