Преступление без наказания

Ситников Юрий

– Забудь о них, – сказал я, начав выкладывать продукты на ленту. – Помогай, давай.

Набив три полные сумки, я посмотрел на Люську.

– Ну.

– Что?!

– Как мы это потащим?

– Я одну сумку беру. Ты две.

– Они неподъёмные. Я, конечно, не хлюпик, но гробить позвоночник не собираюсь.

– Глеб, не грузи меня сейчас ерундой, не до тебя.

До дома мы шли молча. Любая моя попытка заговорить с Люськой, встречала жёсткий отпор.

– Тихо! – кричала Люська. – Не мешай.

Дома, разобрав сумки, я поспешил к Алисе. На

четыре у нас билеты в кино. У лифта встретил Димона.

– Я к вам. Люся дома?

– Да. Из магазина только вернулись.

– А ты далеко?

– В киношку идём.

– Подожди, Глебыч, может, мы с вами?

– Вряд ли, Люську сейчас из дома не вытащишь.

– А что случилось?

– Иди, она тебе сама расскажет.

Димон похлопал меня по плечу и зашёл в лифт. Не повезло ему, чувствую, Люська загрузит его по полной.

***

Забавно, но у меня самого никак не выходила из головы встреча с соседкой. Что-то в ее поведение настораживало, появились мысли о подвохе или даже большой афере. А может, это связано со спиритизмом? Кто знает…

Спиритизмом Галина Ивановна Плюшкина увлекалась давно, ещё при жизни мужа в квартире собирались люди, желающие пообщаться с духами. Спиритические сеансы устраивали раз в неделю – почему-то строго по четвергам – скорее всего это была прихоть Галины Ивановны. Однажды на сеанс спиритизма была приглашена Диана, которая унесла ноги от Плюшкиной сразу, как только в комнате послышался приглушённый голос умершего лет сто назад писателя. С какой стати потревожили именно его дух, и потревожили ли вообще, никто кроме присутствующих, увы, так и не узнает.

Спустя какое-то время Галина Ивановна перестала принимать на дому подруг. То ли рассорилась со всеми, то ли надоело общаться с духами при посторонних, но факт в том, что Плюшкина начала проводить сеансы в одиночестве.

Люська как-то поинтересовалась, есть ли польза от спиритизма? Галину Ивановну вопрос поставил в тупик, она долго думала, корчила гримасы, тужилась и в итоге заявила, что Люська, при всей её образованности не сможет понять тонкую душевную конструкцию Плюшкиной. А Люська действительно ничего не понимала.

С Галиной Ивановной жил сорокалетний сын Антон. Холостяк Тошка, как ласково называли его в подъезде, был большим ребёнком. Целиком и полностью Антон подчинён матери, он накрепко привязан к её юбке, иметь собственное мнение ему запрещено. По словам Плюшкиной, Антон человек творческий, следовательно, глубоко ранимым. Тоша считал себя художником, коим на самом деле никогда не являлся. Одна из комнат была переоборудована под мастерскую, в которой Тоша проводил полдня, пил кофе, слушал музыку, а ближе к вечеру отправлялся на улицу, черпать вдохновение.

Галина Ивановна обожала сына, опекала его, сдувала с Тоши пылинки. Тоша в свою очередь не имел ничего против. Трудной работы он не знал, в деньгах не нуждался, жил на широкую ногу, любая прихоть великовозрастного ребёнка исполнялась по щелчку пальца.

Единственное, на что было наложено табу – это

женитьба. Галина Ивановна не желала сыну судьбы вечного холостяка, напротив, мечтала, чтобы тот скорее обзавёлся женой и детьми. Но! При условии, что сначала кандидатура невесты будет одобрена придирчивой свекровью. Антону не позволялось общаться с женщинами другого круга, обязательным условием Плюшкиной было наличие у избранницы сына высшего образования, знание двух-трёх иностранных языков, собственная квартира и солидный счет в банке. Галина Ивановна поставила настолько высокую планку, что Тоша, пораскинув мозгами, решил ничего не менять и продолжать жить в своё удовольствие. Зачем лишний раз напрягаться, заранее зная, что такой женщины он не встретит. А если даже и повезёт, зачем он ей сдался, безвольный маменькин сынок.

Так и жили. Антон продолжал заниматься своими художествами, Галина Ивановна проводила спиритические сеансы.

…Алиска, узнав о внучке Плюшкиной, первым делом подумала про гороскоп. Опять ей захотелось что-то там рассчитать, сверить, обозначить и сопоставить.

– Алис, не пойми меня неправильно, но из-за твоих увлечений мы редко видимся.

– Глеб, видимся каждый день в школе.

– Школа это школа. Я хочу видеть тебя постоянно.

– Сам понимаешь, это невозможно. И потом, что значит, из-за моих увлечений? Ты произнёс это так, как будто я занимаюсь ерундой, попусту тратя время.

– Отчасти я именно это и имел в виду.

Алиса посмотрела на меня, сдвинула брови.

– Ты серьёзно?

– Отчасти, – повторил я. – Сначала была школа актерского мастерства…

– Не была, а есть, – перебила Алиса.

– Хорошо. С ней я как-то смирился. Теперь новая фишка – гороскопы.

– Не вижу ничего дурного.

– Время. Алис, на встречи его практически не осталось.

– Мы были в кино, сейчас идем, гуляем. И ты сам тратишь время на непонятные разговоры. Чем болтать, лучше…

– Почему ты замолчала?

– Догадайся.

– У меня три варианта…

– Глеб, вариант всего один. Поцелуй меня.

– Прямо на улице? А люди? Тебя они всегда напрягали.

– А сегодня не напрягают.

Я обнял Алису, прижал к себе. Она по привычке быстро осмотрелась по сторонам. Мы начали целоваться, услышав за спиной недовольный голос.

– Чего на дороге-то встали? – возмущалась старушка. – Другого места не нашли.

Мы не двинулись с места. Так и простояли под фонарным столбом, обнявшись, не замечая никого вокруг.

Глава четвертая

Сделай первый шаг

Прозвенел звонок. Люська выбежала из класса. С камерой. Выискивая, к кому бы привязаться с вопросами, она носилась по этажам, вылавливая новых жертв. На Тасю наткнулась возле кабинета физики. Прислонившись спиной к стене, Таська неотрывно смотрела на Олега и Мишку. Те стояли чуть поодаль, оживленно обсуждая предстоящие школьные соревнования.

Люська включила камеру, начала приближаться к Тасе.

– Таська, я тебя снимаю. Сделай лицо попроще.