Преступление Летучего Отряда

Уоллес Эдгар

– Но почему? Вы воздали ему по заслугам. Он заслужил это.

– Нет, он этого не заслужил. Он выполнял свой долг, и мне очень не по себе, когда я думаю об этом.

– Все это только естественная реакция. Вы устали, - участливо заметил Марк.

Девушка забилась в угол дивана и о чем-то напряженно думала.

– А этот человек в черном - это был палач?
– спросила она.

Упоминание о палаче заставило Марка содрогнуться.

– Да, это был Стэн. Он выглядит именно таким, каким его можно представить. Я, разумеется, никогда не видел его. С ним не

особенно приятно встречаться...

– Он произвел на меня очень сильное впечатление. В его лице было что-то очень печальное и в то же время порядочное...

– Порядочное? В лице палача?
– Марк изумленно широко открыл глаза. Что вы говорите?!

Она тяжело вздохнула и опустила глаза.

– Я больше ничего не скажу, но, право, было бы лучше, если бы того, что произошло утром, не случилось...

Он поощрительно похлопал ее по плечу.

– Милая Анн, вы - молодец! Вечерние газеты напишут об этом: "Необычайная сцена в зале суда". Я горю от нетерпения - хочу прочесть все, что они напишут о вас. Как только принесут газеты, я пришлю их вам.

Неожиданно она поднялась с дивана.

– Нет! Я не хочу никаких газет. Я не хочу даже вспоминать обо всем этом. Ведь, в сущности, он пытался помочь мне.
– Она взглянула на Марка испытующе.
– Скажите, почему он утверждал, что я везла не сахарин, а кокаин?

– Потому что он наглый лгун!
– поспешил ответить Марк.
– Он хочет уверить вас в том, что оказал гораздо большую услугу, чем это было на самом деле. Разве это не понятно?

Анн ничего не ответила.

– Вы великолепно вскрыли перед судом его слабость! Вы ведь никогда ранее не рассказывали мне о том, что он у вас в руках. Я знал лишь, что вы время от времени встречались с ним, что он приглашал вас ужинать и вы несколько раз проводили вечера в его обществе. Но я не имел понятия, что он влюблен в вас. Если бы я знал об этом...

– Если бы вы знали?..

Марк улыбнулся.

– То я поспешил бы выразить ему свое мнение. Отрицательное.

– Почему?

Вопрос этот явился для Марка полной неожиданностью.

– Почему?
– повторил он, смутившись.
– Я, разумеется, не позволил бы ему...

– Или вы неожиданно почувствовали, что обладаете какими-то родительскими правами на меня? Вы полагаете, что на вас лежит ответственность за мое поведение, за нравственность?

Мак-Гилл понял, что продолжение разговора на эту тему может быть чревато последствиями.

– Право, не стоит говорить об этом. Во всяком случае, с Брадлеем все покончено.

Она покачала головой.

– Я недостаточно осведомлена о полицейских порядках, но уверена, что в полиции большого внимания на мою болтовню не обратят. Вряд ли бывают судебные заседания, на которых бы обвиняемые обходились без попыток каким-нибудь способом очернить своих обвинителей. На эти заявления, как правило, не обращают внимания, и я надеюсь, что в данном случае тоже будет так.

– Вы всерьез надеетесь на это?
– переспросил пораженный Марк.

– Да. Я надеюсь на это. Я была очень неблагодарна к нему, и жалею, что все это случилось...

Марк

расхохотался.

– Уж не влюблены ли вы в него?

В эту минуту внесли чай, и Анн избавилась от необходимости отвечать на вопрос.

Выпив чашку чая, она взяла сумочку и пальто.

– Я пойду теперь к себе.
– На пороге она остановилась и задумчиво спросила: - И все-таки почему он утверждал, что я везла кокаин? Он сказал, что и Ронни перевозил кокаин. Какой ужас, если это действительно окажется правдой...

Марк притворился огорченным.

– Неужели вы можете поверить, что я стал бы заниматься этим? Нет, то был не кокаин. Вы же видели, что именно перевозили. Вы даже пробовали его на вкус. Право, я не понимаю, что вам взбрело в голову! Чего доброго, вы перестанете мне верить.

Этого не следовало говорить, потому что когда их взгляды встретились, он понял, что вера действительно поколеблена.

Глава 13. СОВЕТЫ ТИЗЕРА

Иногда случалось, что мистер Тизер приглашал к себе кого-нибудь из избранных обитателей приюта для бездомных. Он принимал их в своем кабинете, одновременно служившем ему и спальней. Эта комната помещалась в самом нижнем этаже и была отделена от коридора двойной дверью. Тизер рассказывал всем и каждому, что он распорядился обить эту дверь, чтобы оградиться от шума и гама, царившего в приюте. Однако объяснение звучало не совсем правдоподобно, потому что окна его комнаты выходили на очень людную улицу. На самом же деле обивка двери должна была оградить его от слишком любопытных ушей.

Время от времени Тизер совещался со своими питомцами по весьма важным проблемам. На сей раз он пригласил трех людей, достаточно хорошо известных полиции.

Среди них были Гарри Драчун и еще Лев Пафос. Никто не знал, при каких обстоятельствах его наградили таким странным прозвищем. В обществе третьего, не менее опасного компаньона, они сидели за столом и, не стесняясь, пили виски, благо, платить за это виски приходилось не им.

Это странное застолье напоминало заседание правления, причем роль председателя исполнял Тизер.

– Право, мне очень жаль!
– говорил он.
– Вас всегда преследует полиция и у вас даже не имеется шанса на то, что вам когда-нибудь удастся выплыть на поверхность. Вся беда в том, что у каждого из вас имеется судимость.

Вся тройка согласно закивала.

– Вообще говоря, я ничего не имею против полиции, - продолжал Тизер. Среди них попадаются и весьма почтенные люди. Я даже не возражаю против мистера Брадлея, у которого очень мягкое сердце, но то, что случилось сегодня, это уж чересчур...

Он замолчал, полагая, что кто-нибудь из его слушателей задаст вопрос, но они сидели молча, словно набрали в рот воды.

– А теперь послушайте, что он сказал: "Удивляюсь я вам, мистер Тизер", - сказал он, кстати, он всегда величает меня "мистер" - "чего ради вы принимаете к себе в убежище всяких подозрительных типов, например, убийц", - так и сказал, "как, например, этот Лев Пафос, или Гарри Драчун, или этот краснорожий с бесстыжим лицом", - так и сказал, - "отсидевший три месяца за избиение жены".