Преступный викинг
Шрифт:
— Освободи меня, — потребовал Селик.
Она продолжала заваливать его соломой, тогда он оскалил зубы и зарычал:
— Освободи меня, черт возьми! Имею я право защищаться, если меня найдут?
Рейн на мгновение задумалась, потом кивнула Убби, и тот, выхватив нож из ножен, перерезал веревки.
— Пожалуйста, лежи и дай нам спрятать тебя, — взмолилась Рейн. — Пожалуйста.
Селик презрительно посмотрел на нее, но, к ее удивлению, послушался.
— Не дразните этих ублюдков. И не особенно защищайте меня.
Убби кивнул.
— Иди вниз, Адела, — ласково проговорил Селик.
Рейн обернулась и увидела маленькую девочку с широко открытыми испуганными глазами и, как обычно, с пальцем во рту.
— Заберите ее отсюда, — приказал Селик, но девочка заплакала и побежала к нему, даже не взглянув на Рейн.
— Чертовы саксы! — выругался Селик, взяв Аделу на руки.
Она крепко обняла его за шею и не хотела уходить, даже когда он объяснил ей, что пока безопаснее побыть с Рейн и Убби.
До них уже доносился стук лошадиных копыт.
— Чертовы саксы! — повторил Селик.
Он лег на кровать вместе с прижавшейся к его груди Аделой, и Рейн с Убби быстро засыпали их сеном.
Когда, спустя короткое время, солдаты ворвались в сарай, дети чинно сидели за длинным столом и ели из мисок овсяную кашу с черным хлебом. Хулиган Адам великолепно сделал свое дело. Его слово было здесь законом.
Воины в боевых доспехах и с мечами в руках застыли у входа в сарай. Видимо, они не ожидали увидеть ничего подобного.
Вперед выступил рыжий с проседью предводитель.
— Где он?
— Кто? — вежливо спросила Рейн.
— Селик. Изгой. Кто же еще? — раздраженно рявкнул он, подходя ближе. — Это ведь его собственность?
Рейн пожала плечами.
— Не знаю никого с таким именем. Сарай заброшен, а этим бездомным сиротам некуда было деваться, поэтому…
— Кому нужны датские ублюдки?
Он сплюнул на свежеподметенный пол прямо под ноги Рейн, и она закусила нижнюю губу, чтобы сдержать себя и не сказать тупице все, что она о нем думает.
— Кто ты? — с угрозой спросил он, подойдя ближе.
Схватив Рейн за тунику, он дернул ее, и Рейн, споткнувшись, ткнулась головой в его бочкообразную грудь.
Однако ей удалось вырваться.
— Я Рейн Джордан, и ты не имеешь права врываться в наш дом.
Воин с размаху ударил Рейн по лицу. Из носа потекла кровь. Ошеломленная Рейн поднесла руку к разбитому рту. Никто никогда не бил ее. Однако она постаралась сдержать свою ярость, увидев детей, в ужасе уставившихся на нее. А глупый Адам готов был броситься на воина со своим крошечным ножичком. К счастью, Убби заметил это и заставил его сесть.
— Ищите! — приказал командир, и воины с полнейшим безразличием к сохранности их скудных запасов принялись переворачивать ящики и бочонки в сарае. Мука рассыпалась по грязному полу. Вся одежда была
Рейн заставила себя опустить глаза, боясь, как бы Убби не увидел в них охвативший ее страх.
Пожалуйста, Господи, молю тебя, не допусти чтобы воины нашли Селика. Пожалуйста.
Рейн подняла глаза. Молодой воин спускался по лестнице, лениво почесывая под мышками.
— Ничего там нет, кроме кучи гнилого сена.
— Можем накормить им лошадей? — спросил командир, и у Рейн от страха мороз пробежал по коже.
— Нет. Воняет так, будто лежит там много лет. У лошадей наверняка от него будут желудочные колики.
Молодой воин широко зевнул, и Рейн поняла, что ему лень таскать с чердака тюки с сеном.
Предводитель вновь подошел к Рейн и, схватив ее обеими руками, приподнял так, что ей пришлось встать на цыпочки. Она с трудом сдержалась, чтобы не плюнуть ему в глаза, но ее презрение наверняка было написано у нее на лице, потому что он едва не сломал ей обе руки, и она чудом сумела не расплакаться от боли.
— Слушай меня внимательно, женщина. Меня зовут Освальд. Я живу в воинском лагере в Йорвике. Если ты услышишь что-то об Изгое, немедленно свяжись со мной. Король Ательстан хочет получить голову ублюдка, и я постараюсь доставить ее ему. — С этими словами он оттолкнул Рейн, и она упала на землю.
Рейн лежала, пока стук копыт не затих вдали. Только тогда она встала и осмотрелась, поняв, что чувствовала Гайда, глядя на разрушения в своем доме. Но все остались живы, и это было самое главное.
Потом она посмотрела на свои едва прикрытые короткими рукавами руки. Черные синяки покрывали предплечья почти полностью.
В тишине послышалось всхлипыванье одного… другого ребенка… Еще секунда, и плакали уже все. Потом раздался звук шагов. Она посмотрела наверх и увидела Селика, с головы до ног покрытого соломой и со спящей девочкой на руках.
— Адела! — с облегчением воскликнул Адам.
Он бросился к Селику взять у него сестру, нежно обнял ее и тихонько зашептал ей что-то на ухо. Селик тревожным взглядом обвел комнату.
— Все целы? — спросил он Убби.
Когда Убби кивнул в ответ, он сердито посмотрел на Рейн, и она только теперь поняла, что, освободив его для самозащиты, она освободила его и для того, чтобы он мог отомстить ей за похищение. Она-то думала, что ей хватит времени умиротворить его, убедить его в своей любви, объяснить ему, что она все делала только ради его же пользы.
— Рейн, — ласково позвал Селик, но в его голосе она услышала угрозу, — подойди ко мне.
Он согнул палец и поманил ее к себе, но Рейн видела холодное презрение в его глазах. Она отступила на шаг. Селик приблизился на шаг.