Преступный викинг
Шрифт:
— И не думай смягчить меня слезами. Я обещаю тебе, что не сдвинусь с места.
Рейн безудержно рыдала. Слезы текли по ее лицу, жгли ей кожу, касаясь кровоподтеков и ушибленного носа. Она знала, что выглядит безобразно. Одна сторона лица, вероятно, красная, нос раздут… О Боже, о чем она только думает…
Селик тихо подошел к ложу и сел на край. Нагнувшись, он взял с пола небольшой глиняный кувшинчик и, сунув внутрь палец, стал смазывать вонючей мазью синяки на ее руках. Боль почти сразу утихла, потом совсем исчезла.
— Что это?
— Лошадиная
Рейн чуть не задохнулась от ужасной вони, напомнившей ей запах лимбургского сыра.
— Это варево придумано Убби, — с невеселой улыбкой сказал Селик, понимая, как ей неприятно, но не сомневаясь, что оно облегчит боль. — Запах исчезает почти мгновенно.
Льняной тряпкой он вытер кровь и слезы с ее лица, потом все-таки намазал щеку.
Она подумала, что можно было бы избавиться от противного запаха, заткнув ноздри.
— Ты знаешь имя сакса, который тебя ударил? — спросил он звенящим от напряжения голосом.
— Он сказал, что его зовут Освальд. Предводитель отряда, который, думаю, недавно в Йорвике.
— Он не доживет до Рождества, — объявил Селик о своих намерениях, поставив кувшинчик на пол и вытирая мазь с пальцев льняной тряпкой.
Затем он удивил Рейн, развязав веревки и сказав, показывая на кувшин с водой, стоявший на тюке сена:
— Мойся сама. И облегчи себя как следует. Держать лоток еще унизительнее, чем мочиться в него.
Рейн съежилась от его ледяного тона и послушно отошла в темный прохладный угол. Закончив со своими делами, она вернулась к ложу, на котором все еще сидел мрачный Селик.
— Садись, — сказал он, показывая на свои колени.
У Рейн дрогнуло сердце, но она не задала ни одного вопроса.
— Нет, не так, — сказал он и развернул ее лицом к себе.
Рейн внезапно ощутила всю беззащитность и уязвимость своего положения. Она сидела голая, тогда как Селик был полностью одет, в тунике, штанах и жестких сапогах. Стыдясь своей унизительной позы, она опустила голову и тотчас едва не вскрикнула от неожиданности, когда Селик резко раздвинул ноги.
Он усмехнулся, словно был не в силах сдержать усмешку, потом еще раз посмотрел на шрам на ее руке.
— Ты должна была мне сказать.
— Я не думала, что это важно.
— А почему, ты думаешь, я воздерживался все время?
Рейн с удивлением посмотрела на него.
— Я думала, ты говорил правду, что любовь ослабляет воина перед сражением. И еще… я думала… я недостаточно привлекательна для тебя.
Селик тоже вздохнул, и она почувствовала, как сильно он хочет ее.
— Ты глупая?
Рейн неуверенно улыбнулась. Впервые у нее появилась надежда, что Селик не собирается наказывать ее, по крайней мере, не будет мучить.
— Ты хочешь сказать, что я тебе нравлюсь?
— Ты ведьма. Нет, даже не старайся быть похожей на ангела. Я вижу дьявольский блеск соблазна в твоих медовых глазах. Ты хочешь, чтобы я забыл о своем гневе… хочешь заманить меня в себя…
Внезапно
— Неделями я мечтал о том, что буду делать с твоим телом, но я не мог ничего себе позволить после твоих вздорных разговоров о капельках семени.
Рейн улыбнулась, но ее улыбка быстро увяла, когда он, водя пальцем по шраму на ее руке, жарко зашептал о некоторых своих мечтах. Рейн была в восторге. Когда он поднял ее руку и лизнул кончиком языка шрам, она почувствовала, как повлажнела внутри и хотела сжать ноги…
У Селика заблестели глаза. Он знал, что будет делать с ней. О да, он знал. И ему это заранее нравилось.
— Селик, — прошептала она с мольбой, — разденься.
— Нет, это путешествие я намерен начать одетым.
— Путешествие?
— Да, мы пойдем на рискованное испытание, достойное викинга.
Рейн уловила озорной блеск в его глазах, хотя гнев и боль из-за ее предательства все еще не сошли с его лица.
— Что значит испытание? Ради чего?
— Будем искать твою точку «Г».
— Ох, Селик, — рассмеялась она, — в этом нет необходимости.
— Есть, — возразил он, — и я даже открою тебе секрет точки «С», если сумею справиться со своей злостью.
— Точки «С»? — подозрительно переспросила Рейн, не зная, шутит он или нет.
— Да. И не говори мне, что твои замечательные сексуальные экспорты ничего о ней не знают.
Рейн подавила рвавшийся из горла смешок.
— Не экспорты, а эксперты.
Он махнул рукой.
— Это неважно. В действительности, султаны, которые первыми открыли точку «С», старались удержать тайну в своих гаремах. Но викинги узнали секрет и овладели мастерством. Не сомневаюсь, эта история неизвестна в твоем… твоей стране.
У Селика смешно дрогнули губы, и Рейн не поняла, смеется он над ней или говорит серьезно, но не это ее волновало сейчас. Она была поглощена своей любовью и не желала ничего больше знать.
Селик положил ладони на ее колени и стал медленно гладить ей ноги.
— Почему у тебя колючие ноги?
— Потому что я не брила их несколько недель.
— О да, об этом обычае говорила еще твоя мать.
— Знаешь, мне неприятно все время слушать о том, что говорила и делала моя мать.
— Хорошо, может быть, попозже я разрешу тебе побрить ноги моим ножом. Он очень острый. Я им брею лицо. Естественно, я присмотрю, чтобы ты не поранилась.
— Ох, Селик, я лю…
— Нет, — остановил он ее. — Тебе нельзя доверять. Я не хочу слушать лживые слова. Кроме того, сегодня я хочу совсем другого от тебя.
Его ладони скользнули вверх по бедрам, по талии, и когда он большими пальцами коснулся ее грудей, она вздохнула.
— Тебе нравится? — спросил он со смешком. — А теперь?
Он приподнял ее тяжелые груди, поглаживая их, но не трогая тех мест, где ей больше всего хотелось ощутить его прикосновения. Потом он коротко нажал на соски средними пальцами и отпустил их, потом опять нажал…