Превосходство Борна (др. перевод)
Шрифт:
— Тот недоделанный сукин сын, он же китаец, что допустил все это, перед вами, господин посол.
— Не стану извиняться, — процедил Хевиленд, обернувшись. — Это вашу голову мы пытаемся спасти, а не свои. Мы-то уцелеем. А вот вы — нет.
— Не имею чести понимать вас.
— Он тут ни при чем, — попытался выгородить майора советник.
— Выходит, вы тогда виноваты во всем?! — заорал посол. — Разве вы отвечали за ее охрану?
— Я отвечаю здесь за все.
— Вы поступили вполне по-христиански, мистер Мак-Эллистер, но мы не в воскресной
— Я отвечал за ее охрану, — вмешался Лин. — Получил задание и провалил его. Короче говоря, эта женщина перехитрила нас.
— Вы тот самый Лин, из особого отдела?
— Да, господин посол.
— Я получил о вас исключительно хвалебные отзывы.
— Теперь, после моего просчета, это уже не имеет никакого значения.
— Мне сказали, что она обманула также и весьма опытного врача?
— Да, — подтвердил Мак-Эллистер. — Одного из лучших в здешних местах.
— Англичанина, — добавил Лин.
— Этого не стоило говорить, майор. Так же, как и употреблять слово «китаец» в отношении себя. Я не расист. Люди не знают этого, но только потому, что у них нет свободного времени, чтобы поразмышлять над этим. — Хевиленд подошел к столу, поставил на него свой «дипломат», открыл и вынул толстый конверт из оберточной бумаги с черной каймой. — Вы, Эдвард, запрашивали досье из материалов по «Тредстоун». Вот оно. Само собой разумеется, выносить его из этой комнаты нельзя и, когда оно не в работе, держать его следует в сейфе.
— Мне хотелось бы как можно скорее приступить к его изучению.
— Думаете, отыщется что-нибудь?
— Не знаю, но больше искать негде… кстати, я перебрался в кабинет внизу, в холле. А сейф здесь.
— Можете заходить сюда в любое время, когда вздумается. Как много вы рассказали майору?
— Ровно столько, сколько мне было дозволено. — Мак-Эллистер посмотрел на Лина Вензу. — Он неоднократно жаловался, что ему говорят слишком мало. Возможно, у него есть для этого все основания.
— Я лишил себя права предъявлять какие бы то ни было претензии и обращаться к вам с жалобами, Эдвард, — произнес Лин и повернулся к Хевиленду. — Лондон требует от меня строжайшего соблюдения дисциплины и точного выполнения всех поручений, и я, господин посол, естественно, принимаю правила предложенной мне игры.
— Я не хочу, чтобы вы что-либо «принимали», майор. Я хочу, чтобы вам было страшно как никогда. Сейчас мы оставим мистера Мак-Эллистера одного, пусть почитает бумаги. А сами пойдем подышим свежим воздухом. Когда мы подъезжали сюда, я обнаружил, что дом расположен в огромном чудесном саду. Надеюсь, вы не против того, чтобы составить мне компанию?
— Это честь для меня, сэр!
— Сильно сомневаюсь в этом, но выбора у вас нет. Надеюсь, вы и сами отлично это понимаете. Как и то, что вы просто обязаны найти эту женщину!
Стоя у окна в квартире Кэтрин Стейплс, Мари смотрела вниз на оживленные улицы и испытывала непреодолимое желание выйти из своего убежища, чтобы погулять инкогнито среди этих
Милая умная Кэтрин! Как она старалась скрыть овладевшую ею тревогу! Но ввести свою подругу в заблуждение ей так и не удалось — уж слишком быстро и слишком настойчиво расспрашивала она Мари обо всем и слишком учащенно дышала, слушая ее. Обеспокоенный взгляд, устремленный на Мари, выдавал испытываемый Кэтрин страх. Не понимая, чего именно опасается ее приятельница, Мари в то же время осознавала, что Стейплс неплохо разбирается в различных, включая и темные, сторонах жизни на Дальнем Востоке. И если такому осведомленному лицу становится не по себе от услышанного, то из этого следует только одно: положение в действительности куда серьезнее, чем подозревает сам рассказчик.
Телефон ожил. Два звонка, пауза и снова — уже третий — звонок. Мария подбежала к столику у кушетки и сняла трубку.
— Да?
— Мари, когда этот брехун Мак-Эллистер вкручивал мозги тебе и твоему мужу, он как будто упоминал кабаре в Тим-Ша-Цуи, не так ли?
— Да, только он еще сказал тогда, что «узи» — это такой автомат…
— Я знаю, что это за штучка, дорогая. Помнится, вроде бы такое же оружие было использовано и при убийстве жены тайпана и ее любовника в Макао… Прости, я ничего не напутала?
— Нет, все верно.
— Но говорил ли вам советник что-либо о тех людях, которые были перебиты в кабаре в Коулуне? Хоть что-нибудь?
Мари напрягла память.
— Нет, по-моему. Он упомянул только об оружии.
— Ты абсолютно уверена?
— Да. Этого я не забыла бы.
— Согласна с тобой.
— Я тысячу раз прокручивала мысленно тот разговор, так что помню все до мелочей. А ты ничего не узнала нового?
— Узнала. Убийства в отеле «Лисбоа» в Макао, о котором вам рассказывал Мак-Эллистер, в действительности не было.
— Просто это происшествие тщательно скрывают: деньги банкира сделали свое дело.
— За те сведения, с которыми я только что познакомила тебя, мой верный человек заплатил кое-чем, что дороже денег. Ну а если конкретнее, то вожделенной подлинной печатью своего офиса, что позволит кое-кому получать солидную прибыль на протяжении многих лет.
— Кэтрин, но что все это значит?
— Это или самая топорно сработанная операция, о какой я когда-либо слышала, или хитроумный план заставить твоего мужа выполнять особые задания, на что он никогда бы не пошел добровольно. Я подозреваю, что мы имеем дело со вторым вариантом.