Превосходство. Том 2
Шрифт:
Наверное, я единственный в городе, кто будет надеяться на приход Бедствия.
Глава 24
Вокруг меня валялись изуродованные трупы: пауки с обломанными конечностями, чешуйчатые твари с разорванными животами и целые холмы других существ. Лужи гемолимфы и крови блестели в тусклом свете догорающего драконьего огня.
Группа монстроловов ушла, но я остался в пещере. Я не хотел задерживаться и наслаждаться царящими здесь запахи, но прежде чем уйти, нужно собрать лут.
Я достаю из шкатулки оплетенное корнями семечко. Бросаю
Из тела паука вырывается росток — тонкий, бледный, но растущий с пугающей скоростью. На моих глазах он превращается в массивный мясной цветок с щупальцами вместо листьев. Щупальца извиваются вокруг, словно живые, с хлюпаньем опускаются в лужи, впиваются в ближайшие трупы. Лозы жадно впитывают всё, что осталось от этих существ. Тела мёртвых монстров покрываются лозами, которые осушают их до последней капли жизненной эссенции. Плоть осушается и растворяется. Алчные щупальца оставляют только хитин.
Цветок разрастается до размеров деревца. Щупальца все неохотнее шарят по сторонам — каждое новое тело, осушаемое чудовищным цветком, будто раздражает цветок. Но щупальца делают свою работу, пока в пещере не остается ни одной лужи, ни одного тела.
На вершине цветка раскрывается венчик с костяной чашей. Именно там находится орс, пышущий невероятно плотной Ци. Духовной энергии было столько, что орс сиял мягким золотистым светом.
Когда я снял его с чаши, ладонь обволокло приятное тепло. Да, я сражался с существами сильнее тех, что погибли в этой пещере. Но здесь погибла маленькая армия. Концентрат всей силы поглощённых существ ощущался, как маленькое море энергии.
Нужно подумать, как его лучше использовать: проглотить и ассимилировать силу, или создать инъекцию. Из такого орса обязано получиться что-то потрясающее.
Вернувшись в город, я обнаружил, что Лара пропала. Вместе с ней пропал мой кошелек, оставленный впопыхах на столе в комнате. В рюкзак она не заглядывала: похоже, даже у нее был какой-то кодекс чести. А может, боялась ловушки.
Клинг для меня стал чуточку пакостнее.
Криво улыбаясь, я закрыл глаза, чувствуя привкус разочарования и перешел по духовной нити в тело, оставшееся на Земле.
Переместившись, я ожидал боли в затекших мышцах, ждал жуткого голода, но все было в порядке. Похоже, стоит привыкать к новым возможностям своего тела.
Я находился в однокомнатной квартире на базе Бессмертных. И судя по тому, что я очнулся не в наручниках или в каком-то саркофаге для удержания искателей, военные все еще не захватили группу Кирилла Романовича.
Я завалился в ванную комнату и посмотрел в зеркало. Небрежно причесал ладонью отросшую копну волос, думая, что стоит найти кого-нибудь с машинкой для стрижки, чтобы сбрил это все налысо. К чертям все эти модельные и спортивные стрижки. Главное — чтобы во время ничего в глаза не лезло и не заслоняло обзор. И бритву нормальную тоже нужно найти: за неделю, что я провел на островах, лицо обросло неопрятной щетиной. Но самым неприятным казались глаза.
Мой взгляд стал взрослее. Вдобавок в нем появилась какая-то безучастность. Если в первые дни эвакуации меня могла тронуть какая-нибудь кукла,
Когда я нахмурился, взгляд стал еще более неприятным. Если бы я встретил человека с таким выражением лица, однозначно кулаки бы зачесались.
Следующие полчаса потратил на заботы о своем внешнем виде. Крема для битья не нашел, зато достал бритву. Намылил щеки, побрился, но даже свежая рубашка и отсутствие щетины не сделало мой взгляд менее колючим, а лицо — добрее. Ну и плевать.
Потом я подключил зарядку к севшему телефону, включил его и принялся разгребать сообщения.
Хотя разгребать было в общем-то нечего. Сообщения с отчетами от Альберта. Десяток сообщений от Олега, последнее — два дня назад. Друг спрашивал, пережил ли я бои с монстрами в городе, потом задавал вопросы, не собираюсь ли я зачищать канализацию, в которой обнаружили рассадник монстров. Коротко ответил, что я в порядке, но сейчас больше пропадаю на Клинге.
Писала сестра. Сперва шли гневные сообщения о том, что когда я наткнулся на них в лесу, мог забрать не только ее, но и друзей. Потом Карина успокоилась и в сообщениях появилась связность: как я понял, ее друзей арестовали и до сих пор не отпустили. Из них решили сделать показательную историю, чтобы другие молодые и наивные идиоты не лезли в аномальную зону: всем грозило от года до трех лет лишения свободы за попытку попасть в Красноярск. В последних сообщениях Карина извинялась за резкость в первых сообщениях.
Коротко ответил, что помочь ее друзьям ничем не могу и соврал, что мне жаль. Хотя, мне кажется, история закончилась отлично. Еще год можно не беспокоиться, что Карину вновь повезут к брату.
Пара пропущенных от отца. С десяток звонков с незнакомых номеров абсолютно разных регионов, несколько сообщений в Ватсапе от них же.
Ни одного звонка от матери.
Захожу в черновики, перечитываю сообщение, которое хотел отправить. Все это кажется наигранным и неискренним, будто писал не я. Удаляю и пишу другое сообщение.
'Мам. Конечно, ты уже знаешь, что я в Красноярске. Знаешь, что здесь происходит.
Хотел с тобой поговорить. Хотел сказать, что я меняюсь, и эти изменения не слишком хорошие. Я становлюсь другим человеком: жестоким, черствым. Чувствую, как мое отношение к тому, что раньше казалось важным, меняется, и это… пугает? Нет, уже даже не пугает.
Раньше я был мягче и лучше относился к людям. Теперь я смотрю на мир иначе: как будто все вокруг просто декорации, а люди — фигурки. Я смотрю на человека и думаю, когда он попытается меня предать, обмануть? И зачастую они оправдывают ожидания.
Что-то во мне ломается, мам. Я начинаю видеть в людях только угрозу. Я почти не доверяю людям. Я жду подвоха, жду удара в спину — и это делает меня черствым.
Я перестал чувствовать вину за плохие поступки, мам.
Иногда мне кажется, что я сам себя разрушаю. Я строю вокруг стену, чтобы никто не мог пробиться ко мне. Эта стена делает меня жестче, злее и холоднее. Хочу ли я быть таким? Раньше я бы сказал, что нет. Сейчас не знаю. И не знаю, как вести себя иначе в городе, где почти все смотрят друг на друга так же.