Приход Русской Православной Церкви в России и за рубежом. Материалы к изучению приходской жизни. Выпуск 4. Приходы Америки
Шрифт:
Поэтому я считаю, что в служении мы должны добиться того, чтобы каждый как можно лучше понимал свою веру. Нельзя, чтобы люди возлагали все на священника, думали: «вот я батюшку попрошу, и он за меня помолится». Лучше бы, чтобы люди сами понимали и участвовали в молитве… По-моему, чем больше каждый узнает о своей вере, поймет свою веру, тем больше он будет любить Бога и веру. В конце концов, я считаю, что приход должен предлагать и обеспечивать взаимную поддержку между прихожанами, буквально обеспечивать возможность любить друг друга, этим исполняя заповеди.
Интервьюер: А каков этнический состав вашего прихода? И можно ли говорить о том, что существуют какие-то специфические задачи, связанные с этническим составом вашего прихода?
Иерей Фома: Я бы не сказал, что с этим связаны какие-либо проблемы, но этнический состав довольно разнообразный. Конечно, в настоящее время доминируют люди русского происхождения, но
Интервьюер: Как Вы думаете, существуют ли у прихода какие-то функции, задачи, связанные не только с его внутренней жизнью, но и с жизнью большого общества, которое окружает его?
Иерей Фома: В нашем приходе в настоящее время мы работаем над тем, чтобы создать социальные программы для бедных, нуждающихся. Мы работаем с несколькими организациями, которые занимаются именно благотворительной деятельностью. Одна из таких православных благотворительных организаций называется «Фокус» и находится в Питтсбурге. Другая – католическая организация, которая работает с бедными непосредственно в нашем районе. Хотя у нас нет собственной службы помощи бедным, но мы сотрудничаем с этими организациями, помогаем им материально, собираем для них продукты и одежду. И как раз сейчас настал такой момент, когда, как я считаю, наша церковь созрела и духовно, и по уровню осознания, чтобы понять: очень много требуется сделать даже в радиусе четырех кварталов вокруг нашего храма. Мы должны сами себе задать честный вопрос о том, готовы ли мы протянуть руку помощи людям, к которым в нашем обществе традиционно относятся с подозрением, которые не являются нашими прихожанами и не желают ими стать. Но все равно, несмотря на это, хотим ли им помочь? И на данный момент мы считаем, что необходимо решить для себя этот вопрос, который является евангельской заповедью – помочь нуждающимся среди нас.
Интервьюер: Батюшка, Вы уже начали вести разговор о социальном служении на приходе. Можно ли четко обозначить, какие есть основные направления социального служения и, может быть, привести примеры такого рода социального служения на приходе? Помимо того, что Вы сказали о деятельности, связанной с благотворительностью, есть ли еще какие-то направления социальной деятельности, связанные с детьми, престарелыми прихожанами?
Иерей Фома: В настоящее время мы такой организованной работы не ведем. Дело в том, что сейчас мы стараемся предоставлять помощь, какие-то собранные нами ресурсы тем, кто в этом остро нуждается. Мы направляем силы на очевидные нужды, помогаем тем, кому требуются питание, работа, деньги, жилье и т. д. Помогаем тем, кому нужно срочно помочь.
Интервьюер: Батюшка, как Вы можете охарактеризовать Ваши отношения с прихожанами? Как они складываются, к чему Вы стремитесь в своих отношениях с прихожанами?
Иерей Фома: Вам лучше спросить об этом самих прихожан (смеется). Каждый раз, когда я думаю о проблемах прихода, бываю на приходе, вижу моих прихожан, каждый раз убеждаюсь еще раз, насколько сильно я их люблю. Больше всего я боюсь того, о чем уже говорил – это фрагментации жизни американцев, которая сейчас происходит. Иногда мне кажется, что для некоторых я лишь священник, которого они видят по воскресеньям, и больше никакого влияния в их жизни я не имею. Не все наши прихожане такие, лишь некоторые – те, которые смотрят на Церковь как на одну из множества организаций, членами которых они являются. Поэтому я хочу, чтобы они понимали Церковь более широко, чтобы видели Церковь и меня самого как источник того, что может сделать их жизнь более богатой в духовном плане.
Интервьюер: Батюшка, Вы уже отчасти затронули эту тему, но все же… Какие проблемы своего прихода Вы видите?
Иерей Фома: Первая проблема – это число прихожан. Нам нужно, чтобы было достаточно прихожан для того, чтобы церковь могла себя содержать в будущем, обеспечивать свое существование. Еще одна потенциальная проблема – это выделение на приходе трех обособленных групп: молодых семей, которые недавно перешли в православие, молодых русских семей и старых прихожан. Вопрос в том, чтобы они были единым целым.
Интервьюер: Каково их количественное соотношение?
Иерей Фома: Примерно по одной трети от общего числа.
Интервьюер: А какие Вам видятся перспективы? Каково, по Вашему мнению, будущее Вашего прихода? К чему Вы стремитесь? Каков
Иерей Фома: Я думаю, что единственный идеальный приход – в Царствии Божием. У каждого прихода есть свои проблемы. Когда я стою у алтаря, я думаю, что мы решили все наши проблемы. Я хочу, чтобы прихожане видели, что это Царствие Божие, чтобы они его воплощали в жизни прихода. Я хочу, чтобы Православная вера стала фундаментом их жизни. Я хочу, чтобы прихожане больше посещали службы, с большим вниманием относились к церкви. И чтобы они не просто приходили в церковь, а чтобы они активно и сознательно участвовали в таинствах, в исповеди и причастии, чтобы они изучали свою веру.
Гостеприимство как миссия монастырской жизни в Америке
Игуменья Христофора (Матичак), настоятельница женского монастыря в честь Преображения Господня в г. Эллвуд-Сити (Православная Церковь в Америке, штат Пенсильвания, США) [30] .
«Понимаете, в Америке не очень естественно вести монашескую жизнь, поэтому мы вынуждены учиться этому».
Интервьюер: Спасибо большое, что согласились ответить на наши вопросы. Первое с чего хотелось бы начать… Расскажите о себе, Вашем образовании и как Вы пришли к монашеству?
30
Монастырь был основан матерью Александрой, в миру – румынской принцессой Илеаной. После ее изгнания с родины принцесса приехала в Америку, где решила вступить на монашеский путь. Так как в то время в США не существовало православного женского монастыря, где бы службы велись по-английски, принцесса-монахиня посвятила свою жизнь основанию первой англоязычной женской обители для всех православных в Америке. В 1967 году ее труды начали приносить плоды: Преображенский женский монастырь был основан в составе Румынской епархии русской «Американской митрополии».
Игуменья Христофора (Матичак): Мои дедушки и бабушки с обеих сторон родились в Галиции – это область между Украиной и Польшей. Сейчас это территория Польши. Они приехали в Америку в 1900–1905-х годах. Скорее всего, в Европе они были членами униатской церкви [31] . Я точно не знаю, но в Америке они считались православными. Они встретились в Нью-Йорке, полюбили друг друга и поженились, до этого они не встречались. Потом они стали искать работу и переехали в Пенсильванию. Мои родители и я родились в Пенсильвании. Мы жили в маленьком городе, мы знали всех наших соседей, мы ходили в церковь, знали священника, а он нас. Это была нормальная и здоровая жизнь. В церкви службы проводились на словацком языке, поэтому сейчас, когда мы используем этот язык на наших службах, я всегда вспоминаю детство.
31
Соединение Православной и Католической Церкви на основе унии при главенстве Католической, с сохранением значительной части православных обрядов.
Мой брат священник. Если бы я была мальчиком, я бы тоже была священником, это было бы естественно, потому что любимое мое место – церковь. Но я не мальчик, что же мне делать? – думала я. Поэтому я пошла в университет, стала изучать психологию с тем, чтобы найти работу. Так как мне больше всего нравилось ходить в церковь, я начала петь в хоре, руководить хором, заниматься с детьми, этого требовало мое сердце…
Я всегда говорю, что Господь хороший экономист, он ничего не делает впустую, поэтому работа, которую я получила, заключалась в том, что я много путешествовала по Пенсильвании из города в город. Один из городов назывался Эллвуд. Я знала, что здесь есть монастырь, потому что когда он начал действовать, мне было 16 лет, но я никогда его не посещала, я никогда не видела православных монахинь. И однажды, когда я была в этом районе, я позвонила по телефону в этот монастырь и спросила, когда у них служба, хотела посетить ее. Это было в пятницу, 7 часов утра. Я приехала рано, до 7 часов. Монастырь был очень маленький. Я не могла понять, где церковь, где вход, где дверь, поэтому села в машину и стала ждать. В этот момент я увидела несколько монахинь, как потом выяснилось, из Румынии. Я не знаю, есть ли такая традиция в России, но одна из монахинь шла вокруг церкви и стучала деревянным молоточком по деревянной доске. И она шла вокруг и будила всех остальных. Я никогда не видела такого, и я стала наблюдать. Перед моей машиной оказалась монахиня и начала стучать молоточком. Она остановилась перед моей машиной, чтобы перекреститься. Потом посмотрела на меня с огромной улыбкой. У нее было очень много золотых зубов, я никогда не видела такого, мне было очень интересно. Когда я все-таки нашла, где церковь, я вошла в храм. После службы они пригласили меня на завтрак. Я провела там где-то час и уехала. Но я все время думала об этом.