Приказ Императрицы
Шрифт:
– Что же это ты, милая?
– взволнованно прошептал он, опуская её на землю.
– Всё хорошо, - тяжело дышала Настя.
– Посиди, может вернёмся тогда?
– стал спрашивать Иван, но любимая упрямо поднялась, опираясь на его руки.
– Что случилось? Тебе плохо, я вижу, - вопрошал Иван и встретился со вдруг ставшим строгим взглядом:
– Я хочу домой, к маме... Я не могу больше. Написала я ей в письме обо всём и что... понесла я... Беспокоиться она будет.
– Я всё сделаю, чтобы вы скорее встретились, - обещающе кивнул Иван, но Настя продолжала:
–
– Настенька, - ласково улыбнулся милый.
– Напиши Кристине, я отправлюсь немедленно к ней. Привезу её насильно к государыне, если понадобится, но мы скоро вернёмся к твоей матушке и обвенчаемся.
– Обвенчаемся?
– задрожали в глазах её слёзы.
– А ты думала, как же?
– удивился не менее счастливый Иван и бережно обнял...
Они стояли в объятиях друг друга и не замечали уже ничего вокруг. Все переживания улетучились, оставляя уверенность в счастливом будущем. Даже хрустнувшую где-то в стороне ветку не услышали и не узнали, что её обломил кто-то, кто неосторожно наступил.
Хруст же тот услышал наблюдавший за ними Владимир. Он ещё некоторое время смотрел в сторону промелькнувшего за деревьями тёмного силуэта. Усмехнувшись самому себе, Владимир глубоко вздохнул и облокотился спиной на берёзу рядом. Он медленно опустился сидеть под ней, закрыв глаза так, будто не желал уже ничего видеть...
* - из стихотворения «Как сердце ни скрывает...», М. И. Попов, 1765 г.
Глава 29
Оглянувшись на парк, из которого только что вышел, ведя за собою коня, Владимир остановился. Он бросил взгляд на стоящее возле пруда имение. Медленно приблизившись к нему, он отдал коня вышедшему на двор конюху...
– Доложите графине, что прибыл Владимир Александрович Протасов, - встал он перед слугой у входа.
Тот выполнил лёгкий кивок и удалился в дом. Через некоторое время Владимира пригласили пройти следом. Слуга привёл его в просторный зал библиотеки. Это был настоящий книжный дом.
Каждую стену закрывали великаны шкафы, на полках которых до потолка красовались в разных переплётах, старые и новые книги. Красные полосы ковров на полу указывали дорогу между выстроившимися в ряды шкафами.
Будто видел улицы с лабиринтами, Владимир медленно проходил вперёд по ковру и остановился перед сидевшей у окна Татьяной. Она исподлобья смотрела в ответ, держа в руках закрытую с закладкой книгу...
– Владимир Александрович?
– протянула она руку, и он одарил ту поцелуем:
– Простите, княгиня, что потревожил. Дело не терпит отлагательства.
– Вот как?
– поднялась она и отложила книгу на круглый столик рядом.
– И что же это за дело?
– Вижу, догадываетесь, - улыбнулся Владимир.
– Однако... Да, - кивнул он, встретившись с её удивлённым взглядом.
– Я узнал, что госпожу Симолину привезли сюда. У меня именно к ней и есть дело.
– К сожалению,
– И потом, насколько мне известно, ни с кем встреч она не желает.
– Правда ли?
– удивился Владимир.
– Я видел её в сопровождении некоего господина... Они удалялись в парк. Здесь рядом.
– Прошу Вас, - улыбнулась Татьяна, стараясь найти новую отговорку, как в библиотеку вошёл Иван.
Он сразу, как только вернулся с Настей с прогулки, узнал от слуги о прибывшем Владимире. Отправив возлюбленную переодеваться, обещая, что всё будет хорошо, Иван поспешил сюда. Видя тут же оглянувшегося на его приход Владимира, он резко вопросил:
– Что Вам угодно, сударь?
– Ах, прошу, а то не известно, - вздохнул тот.
– Рассказать хочу нечто, но не тебе. И давайте прекратим этот театр. Мы все трое знаем, что настоящая Симолина не здесь. Я прошу позволить мне переговорить с Анастасией.
Иван тут же достал шпагу из ножен и поправил на голове треуголку:
– Никогда!
Владимир вздёрнул удивлённо бровью и наставил в ответ свою шпагу:
– Безродный бездарь...
– Вы с ума-то не сходите, - только и успела вымолвить Татьяна, поражённая происходящим, и страх её усилился при виде начавших биться противников.
Те беспощадно пытались заколоть друг друга, нанося мощные удары. Не раздумывали ни о чём, ни о ком... Эмоции выплёскивались, словно ничего важного в жизни больше не было. Сталкиваясь то с углами шкафов, то с креслами, дуэлянты вскоре покинули библиотеку, оставив на её дверях несколько царапин от промахнувшихся шпаг...
– Остановите их, кто-нибудь!
– прокричала Татьяна, переступая через павшие от произошедшей схватки с полок книги.
Только дом будто был пустым. Никого вокруг, ничего не было больше слышно, кроме тяжёлого дыхания противников и звона клинков.
– Прекратите!
– выкрикнула Татьяна вновь, облокотившись на перила.
Она с ужасом наблюдала, как Иван с Владимиром, умело защищаясь и нападая, спускались по ступеням на нижний этаж к выходу. Когда Владимир нанёс Ивану рану в плечо, тот с озверением ускорил темп, словно не чувствовал никакой боли...
Слыша издали выкрики Татьяны и уже давно предчувствуя, что случиться может неладное, Настя спешила покинуть спальню, где сменила наряд с прогулочного на более лёгкий. Она осторожно вышла из-за угла, когда звук клинков стал ближе. Она с замиранием сердца увидела, как возлюбленный бьётся на шпагах с Владимиром.
Только не успела выкрикнуть что против. Кто-то, кто подошёл быстро сзади, схватил её одной рукой за талию, а другой плотно закрыл рот. Вытаращив глаза, Настя наблюдала, как двое мужчин в чёрном тащили её прочь, за дверь, в тёмный коридор, лестницы которого вели вниз...
Она упиралась. Изо всех сил пыталась выкрутиться. Когда же удалось хоть на мгновение освободить рот, Настя завизжала. Больше звука произнести не удалось. Её рот был завязан тряпкой, а на голову надет мешок...