Приказ Императрицы
Шрифт:
– Нет!!!
– с хрипом вырвалось из её груди, а слёзы обжигающими потоками покатились по щекам.
Она рыдала, беспомощно дёргалась в руках похитителей, словно попавшая в плен голубка, но всё было безрезультатно. Она не знала, куда теперь деваться и как жить без милого. Рвалась к нему душой и телом. Не верила, что погиб, но беда кричала вокруг, заглушая любую веру, отпугивая любые надежды...
Иван оставался позади, одиноко лёжа на дороге ещё некоторое время. Приблизившийся быстрым ходом всадник спустился к нему. Повернув Ивана лицом
Вокруг стояла тишина. Сильный ветер холодил, будто не лето наступало, а зима. Снова чёрные тучи сгущались и начинал накрапывать дождь. Оставив Ивана лежать, Владимир запрыгнул вновь на коня и помчался дальше. Он ускорял ход, чтобы нагнать карету, увозившую Настю.
Карета удалялась, словно не спешила уже никуда. Павшая в бесчувствие Настя не реагировала. Она лежала в руках держащего её офицера и не слышала, не видела ничего. Раздавшийся выстрел снаружи, голоса офицеров и Владимира не вернули её в сознание...
Только когда вместо офицеров в карете сидел лишь Владимир и положил Настю себе на колени, она вздрогнула. Будто кто с силою уколол в грудь. Она резко открыла глаза и уставилась на улыбнувшегося спутника...
Настя медленно села, придерживая чуть кружившуюся голову, и заметила, что карета стоит на месте посреди дороги. Офицеров и след простыл. Только Владимир, откуда-то появившийся, сидел возле...
– Что произошло?
– спросила она и тут же вспомнила про выстрелы и про любимого.
– Ванечка!
Она выскочила из кареты и побежала назад по дороге.
– Стойте!
– кричал бросившийся следом Владимир.
– Он там! В него стреляли!
– кричала Настя, заливаясь слезами.
– Стой же, - подхватил её в сильные руки Владимир и не выпускал, как ни вырывалась.
– Мы далеко! Почти в Петербурге! Я проезжал, не видел никого! Никого! Слышишь? Я бы его не оставил!
– Нет!
– кричала Настя, не позволяя себе поверить в беду.
Она рыдала, ослабевая в руках Владимира, и опускалась на землю. Он позволил ей сесть и ещё некоторое время стоял подле в ожидании времени, что поможет действовать дальше...
– Здесь рядом хутор, - сказал он, глядя на виднеющиеся в стороне ограждённые забором из толстых брёвен несколько домов.
Владимир помог Насте подняться. Он прижал её в объятия, хоть она и сделала попытку остаться без его прикосновений. Он повёл её, не перестающую плакать и терять силы, к хутору...
– Я не могу дальше, - ухватилась Настя за забор.
– Нет жизни без Ванечки... Оставьте меня... Я вернусь туда. Я найду его.
– Никуда ты не вернёшься... Прости, что говорю ты, - вдохнул, набираясь терпения, Владимир.
– Я догадываюсь, кто эти похитители... Скажи, тебя давно преследуют?
– Меня с Ванечкой, - отдалённо ответила Настя.
– Эти люди подосланы кем-то, кто желает, чтобы Кристина скорее оказалась во дворце. Здесь что-то не так, - задумчиво говорил
– Но нам стоит прибыть к Императрице.
Настя ничего не отвечала. Она смотрела куда-то далеко, будто была не здесь, а там, с телом любимого. Вопросы где он, что с ним — заполняли все мысли. Куда вёл её дальше Владимир — не волновало, как не замечала потом и остальное время. А оно неслось вперёд, стремительно приближая тот час, когда покажется Петербург, покажется дворец...
Глава 4
Вздрогнув от пробуждения, Настя резко открыла глаза. Она села на постели, где лежала, и оглянулась в просторной спальне. За окном бушевал ливень, дул сильный ветер. Природа будто озверела, не оставляя надежд, что солнце когда-либо вновь покажется на небосводе...
Настя окинула себя взглядом и поняла, что так и спала в платье, а значит, её кто-то принёс сюда. Осторожно открыв дверь, она не видела и не слышала никого, пока не приблизилась тихим шагом к виднеющемуся свету из комнаты у выхода из дома. Оттуда были слышны какие-то голоса. О чём говорила женщина с мужчиной, Настя не могла разобрать. Говорили они очень тихо...
Сделав ещё шаг, чтобы покинуть дом, она застыла на месте. Под ногами раздался скрип, и мужчина с женщиной тут же вышли к ней:
– Бедненькая! Да куда же собрались-то? Ночь уж скоро!
– всплеснула руками пожилая женщина, а добрый её взгляд говорил об искренней заботливости.
– Кто вы?
– вымолвила осипшим голосом Настя.
– Остановились вы у нас на хуторе на несколько дней, дабы прийти в себя после долгого путешествия. До Петербурга ещё день ехать, - сообщила женщина, пока муж её, махнув рукой, вернулся в комнату и закрыл дверь.
– Спутник Ваш, милочка, при выходе сидит, хотите к нему?
– вопросила женщина, и Настя резко замотала головой:
– Нет!
– Продрогли что-то Вы вся, - заметила дрожь Насти женщина и сняла со своих плеч две шали, окутав одной голову Насти, другой - плечи.
– Пойдёмте, чаю попьём... Штормит уж который день. Никуда вам в такую погоду не выехать, - обняла она её и повела с собою.
– Я давно здесь?
– вопросила Настя, следуя с женщиной в просторную столовую, где тепло от печи сразу стало согревать.
– Да вчера ж принёс на руках спутник Ваш, - рассказывала женщина, усадив Настю к столу и наливая из самовара чай в две кружки.
– Вчера больно уж странный день был. До вас проезжали господа в карете, спрашивали о лекарствах и чистом полотне для перевязки раненого. Спешили доставить его в Петербург. Тут-то у нас лекарей нет поблизости.
– Раненого?
– заволновалась Настя, прижав руки к груди в надежде, что речь идёт о милом.
– Да, - с улыбкой взглянула женщина.
– Раненый отказался остановиться здесь, мы бы ему может тоже помогли. Где вот они в такой шторм теперь?