Приключения 1968
Шрифт:
Машина выехала с тропы на проселок. Промчалась мимо безмолвных, с редкими огнями деревень. И вот уже матово мерцающее полотно шоссе Виа-Бланка. Сияет луна. Справа, у самой дороги, искрится море с проступающими на его фоне силуэтами пальм.
Васкес достал сигару, откусил конец ее, с удовольствием раскурил. Оглянулся на стекло, отделяющее кабину от кузова. Нарушил молчание:
— С виду такая простенькая и милая, а? Но я тебе скажу по секрету… — Он доверительно придвинулся к бородачу, зашептал. — Контра! Из самого гнезда!
Мужчина молчал; казалось, не слушал. Впереди по шоссе замигали красные огоньки. Бородач прибавил скорость. Хосе вцепился в его руку.
— Стой! Это же контрольный пост!
Бородач продолжал жать на акселератор.
— Стой же! С ними шутить не стоит — стреляют без промаха!
Автобус притормозил. Подошел патруль. Бородач сунул руки в карманы.
— Свои! — бодро крикнул Хосе, доставая удостоверение. — От капитана Обрагона!
Он высунулся из кабины.
— Да это ты, Гонсалес?
— А, Хосе! — узнал боец. — Давай проезжай!
Машина тронулась. Васкес крикнул:
— Желаю удачи!
И снова придвинулся к водителю:
— Ждем важного гуся… — Он снова покосился на стекло салона. — С того берега… Тому, кто поймает, повышение обеспечено. На фото — так, ничего особенного.
Он включил фонарик, посветил в лицо бородачу.
— На тебя похож! И родинка на щеке, как у тебя. Только без бороды. Ха-ха-ха!..
— Убери фонарь, слепит! — впервые за всю дорогу нарушил молчание мужчина. — Чудесный ты парень!
— И ты тоже мне нравишься! — обрадовался Хосе. — Надо обязательно встретиться с тобой в теплой обстановочке, а?
— Может, и встретимся… — проговорил водитель. — В теплой…
Миновав еще один патрульный пост, они въехали в город. Остановились. Хосе спрыгнул, открыл дверцу салона. Посветил фонариком. Бланка спала, свернувшись комочком в углу дивана. Хосе потряс за колено.
— Эй, девочка, куда тебя везти?
— А?.. — замотала головой, просыпаясь, Бланка. — Уже?.. Я вздремнула?..
Она сладко зевнула, потянулась, закинув руки за голову.
— Пожалуйста, домой. Авенида Уна, тридцать семь…
Автобус катил по городу. Светились огни баров и кинотеатров. Вспыхивали и гасли лозунги над домами. Из полуприкрытых век Бланка глядела на скользящие огни. Оцепенение сна еще не прошло.
Машина свернула на тихую, темную улочку, остановилась у двухэтажного дома на самой набережной. Неугомонно шумел прибой.
Бланка вышла из машины, отряхнула куртку, похлопала ладонями по брюкам.
— До свиданья, девочка! — тоже спрыгнул на землю Хосе. — Надеюсь, до скорого!
Она уловила какую-то многозначительность в его голосе, насмешливо хмыкнула, но ничего не ответила. Попросила водителя:
— Мануэль, помоги мне, я еле держусь на ногах.
И стала подниматься по наружной лестнице на второй этаж!
— Спасибо! — протянул
Бородач молча кивнул. Взял магнитофон и направился следом за Бланкой.
Хосе снизу смотрел, как девушка отперла дверь, вошла в квартиру. За ней — мужчина. Из темноты к Васкесу подступили несколько человек. Он оглянулся.
— Ага, вы уже здесь!
Узнал Хуанито.
— Ну как, бродяжка?
— Пока мертвая зыбь, командир, — отозвался мальчуган.
— Будем надеяться, что заштормит! Главное — бдительность!
Он прошел к телефонной будке на углу улицы. Набрал номер:
— От «Виолетты». Да, капитан… Носился за ней по всей провинции, как черт за границей… Доставил… К ней сейчас поднялся шофер Мануэль… Не торопится выходить. Да, капитан… Слушаюсь, капитан!
Он повесил трубку. Вернулся к дому. Посмотрел на светящиеся окна квартиры Бланки. По занавесям двигались нелепые тени. «Хотел бы я знать, как они там веселятся?» — подумал он.
6
Бланка вошла в комнату, сбросила куртку на кресло. «Дома!» Ее дом — маленькая и уютная квартирка с балконом и окном на море. У окна — письменный стол, на нем — пишущая машинка со сбитым шрифтом и западающей буквой «о», с которой она вечно воюет. По обе стороны стола, вдоль стен — полки с книгами. На стенах фотографии лагеря Сьерра-Маэстры, и она на этих фотографиях: боевая, веселая, никак не отличимая от подруг-«бригадисток». Цветы в вазочках привяли, обвисли. У дивана на полу книга с разворошенными страницами. Позапрошлой ночью читала, утром торопилась, не успела убрать.
Девушка подняла книгу. Дверь ванной скрипнула, открылась.
— Кто здесь?
Запахивая халат, в комнату вошла Мерильда.
— Ты?
— Ради бога, не так громко! — Мерильда неодобрительно оглядела ее. — Наконец-то…
— Ты же должна была…
— Но они пришли, — перебила ее подруга. — Хлыщ в ремнях, а за дверью — целая дюжина негров. Отобрал паспорт и приказал быть дома. Он в одну дверь, а я в другую. И теперь я… — Мерильда беспечно повертела рукой, — теперь я, моя дорогая, — беглый государственный преступник.
Бланка сникла: «Значит, она не увидит Конрада…» Остановила себя: «С Мери беда, а ты — о своем…» Не оборачиваясь, позвала:
— Где ты там, Мануэль?
— Кого ты привела? — Мерильда испуганно отступила к ванной.
В комнату вошел бородач.
Бланка, не оборачиваясь, попросила:
— Поставь магнитофон на стол. Спасибо.
Она подошла к балконной двери, подняла солнцезащитные жалюзи. За распахнутой балконной дверью расстилалось мерцающее море. От горизонта к набережной, казалось, к самим ногам девушки тянулась лунная дорога. Справа вспыхивал, скользил по воде и гас прожектор маяка Эль-Морро.