Приключения-76
Шрифт:
— Очень рад, — пожимая руку господина Пронаса, сказал Жмудис.
Все расселись по креслам; в комнате воцарилась глубокая тишина, Только Варнас-старший суетливо ерзал на своем месте, время от времени пытливо поглядывая на Жмудиса. Тот машинально взял с журнального столика какую-то книгу и стал перелистывать.
— Прелюбопытный фолиант, — закуривая и глубоко затянувшись, сказал наконец бородач. — Раскройте-ка на странице девяносто седьмой. Там кое-что подчеркнуто.
Пятрас взглянул на обложку: «Э. Людендорф. Воспоминания о войне». Затем неторопливо отыскал нужную страницу.
«Наша
— Ну как? — равнодушно произнес Пронас.
— Вы имеете в виду Миндаугаса Второго? [6] — в свою очередь, переспросил Пятрас.
— Союз с Гогенцоллернами — это, конечно, бред. Такой же мыльный пузырь, как и упомянутый вами несостоявшийся тезка великого князя. А все же... Кстати, вы откуда приехали?
6
Под именем Миндаугаса II буржуазия Германии и Литвы планировала в 1918 году посадить на литовском престоле герцога Вильгельма фон Ураха Вюртембергского.
— Из Утены.
— Дело какое-нибудь было у вас в Утене? — отчетливо произнося каждое слово, спросил Пронас.
— Мебельная фабрика, так, чепуха, восемьдесят рабочих, — скромно ответил Пятрас.
— Учились?
— Политехникум в Дюссельдорфе.
— Ого, — удовлетворенно воскликнул Пронас. — Когда же вы его закончили?
— В тридцать четвертом году.
— Господин Клудис, — Пронас приподнялся со своего кресла и стал медленно расхаживать по комнате. — Мне нечего объяснять вам, какая судьба ожидает вашу фабрику и вас вместе с нею. Похоже, что вы и сами уже поняли это не хуже меня. Иначе вас не было бы здесь... Друг мой! — он повернулся к старику Варнасу. — Не распорядиться ли насчет завтрака?
Варнас торопливо закивал головой и тут же вышел из комнаты.
— Вы ведь позавтракаете вместе с нами? — обратился к Пятрасу Пронас и тут же добавил: — А сейчас прошу извинить, но вынужден произнести небольшую проповедь. Вы правы, дело не в Гогенцоллернах. Дело — в нас. Но что есть мы и что с нами станет? Родина наша сейчас тяжело больна большевизмом. И пока это заболевание не стало хроническим, мы обязаны помочь ей избавиться от недуга. Для этого нужны гордые духом люди, способные по крупинкам собрать силы, рассеянные по городам и хуторам, вдохнуть в них уверенность в грядущей победе. Если вы считаете себя готовым принять участие в нашей патриотической деятельности, докажите свое желание сотрудничать с нами.
— Тронут вашим доверием, господин Пронас, — сказал Жмудис. — И готов разделить с вами бремя борьбы против Советов. Я верю господину Варнасу и готов выполнить любое его поручение.
В комнату неслышно вплыла красавица блондинка.
— Прошу завтракать, господа, — предложила она.
В соседней комнате был накрыт стол.
Жмудис сел рядом с Ричардом Варнасом. Тот разлил коньяк и поднял свою рюмку.
—
— А где же господин Янис? — осведомился Пятрас.
— Он просил его извинить, у него срочные дела, — ответила блондинка и вышла.
— Так я хотел бы продолжить, господин Клудис, — вновь заговорил Пронас. — Что бы мы ни думали о немцах, но именно они помогли возродиться нашей государственности в этом позорном 1917 году. И великий сын нашего народа Антанас Сметона еще тогда говорил, что полностью нейтральными оставаться мы не можем. А сейчас тем более. Вы понимаете, что происходит в мире? Англия и Франция бездарно погибли. Здесь, в Литве, голытьба откровенно празднует приход большевиков. Только Германия может нам помочь. А мы зато можем помочь Германии.
— Что я должен сделать? — быстро спросил Пятрас.
Не отвечая, Пронас вновь наполнил рюмки. Затем обратился к Ричарду:
— Сегодня надо во что бы то ни стало покончить с этим учителем.
— Ты о ком? — спросил Ричард, перестав жевать.
— О Пиховиче. Этот тип, оказывается, ведет двойную игру.
Жмудис чуть не поперхнулся, услыхав такое. Но его замешательства, кажется, никто не заметил.
— Кому ты поручил этого Иуду? — поинтересовался Ричард.
— Есть тут один человечек, — лениво проговорил Пронас, — но, может быть, наш новый друг предпочел бы, чтобы честь расправы с предателем принадлежала ему?
Пятрас смотрел в пронзительно остановившиеся на нем глаза Пронаса и не отвечал.
— Но... господа, — наконец вымолвил он.
— Все понятно, — Пронас вынул из кармана пиджака какие-то фотографии. — Взгляните.
На снимке Пятрас сразу узнал Пиховича, товарища по работе.
— Простите, господа, — смущенно сказал Жмудис. — Я, конечно, согласен. Но... — он развел руками, — все это так неожиданно. Непривычно. Честно говоря, мне до сих пор не приходилось решаться на такое...
— Вот, — Пронас протянул Жмудису небольшой браунинг необычной формы. — А это, на стволе, глушитель. Звук такой, будто муху щелкнул ладонью — и дело с концом.
Пятрас взял пистолет, осмотрел. Затем поставил снова на предохранитель и положил в карман.
— Где, когда и как? — он посмотрел прямо в глаза Пронасу.
— Время не терпит. Сейчас, — твердо отвечал Пронас. — У него дома: он как раз у себя. Позвоните — три раза и два. Когда откроет, спросите его: «Правда ли, что этот дом уже дважды горел?» Негодяй проведет вас в свою комнату, а там... Возвращаться тем же путем.
— Он там будет один? — спросил Пятрас.
— Честное слово, один, — быстро ответил Пронас.
— А как же я его найду, адрес?
— Вы пойдете в десяти шагах за мной, — сказал Ричард Варнас. — В одном месте я остановлюсь, чтобы закурить. За моей спиной увидите несколько одноэтажных домов. Тот, который кирпичного цвета, — Пиховича.
— Ричард вас подождет на улице, — добавил Пронас.
— Теперь все понятно, — сказал Пятрас.
— Господа, — вдруг забеспокоился Ричард, — у нас же все остыло. И коньяк пропадает зря.
— Мне не наливайте, это будет лишним, — попросил Пятрас. — Сейчас мне не хотелось бы пить. Перед таким делом.