Приключения Алисы в Стране Чудес
Шрифт:
— Змея! — кричал Голубь.
— Я НЕ змея! — сказала Алиса с негодованием. — Оставьте меня в покое!
— А я говорю — змея! — повторил Голубь, но уже потише и добавил дрожащим от сдерживаемых рыданий голосом: «Чего я только не делал, а им все мало!»
— Не имею ни малейшего понятия о чем вы, — сказала Алиса.
— Корни деревьев, берега рек, изгороди, — продолжал Голубь, не обращая на нее внимания, — но эти змеи! Им все мало!
Алиса недоумевала
— Как будто мне мало забот с высиживанием яиц, — сказал Голубь, — но я еще должен сторожить их от змей день и ночь напролет! Я уже три недели не смыкал глаз!
— Мне очень жаль, что вас довели до такого состояния, — сказала Алиса, которая начала догадываться в чем дело.
— И даже когда я выбрал самое высокое дерево в лесу, — продолжал Голубь, срываясь на крик, — и уже думал, что наконец-то избавился от них, они ползут прямо с неба! У-у! ЗМЕЯ!
— Но, послушайте, я НЕ змея! — сказала Алиса. — Я… я-а…
— Да? И КТО же вы? — спросил Голубь. — Похоже вы просто пытаетесь вывернуться.
— Я… Я — маленькая девочка, — ответила Алиса в некотором замешательстве, ведь она помнила сколько раз за день она изменялась.
— Да уж! — сказал Голубь с величайшим презрением. — Немало я повидал на своем веку маленьких девочек, но с ТАКОЙ шеей ни разу! Нет, и еще раз нет!
Вы змея, и бессмысленно отпираться. Скажите еще, что вы никогда не пробовали яиц!
— Конечно, я ела яйца, — сказала Алиса, которая была очень правдивым ребенком, — но к вашему сведению маленькие девочки едят не меньше яиц, чем змеи.
— Я в это не верю, — сказал Голубь. — Но даже если так, то они всего-навсего такие же змеи, доложу я вам.
Эта мысль так поразила Алису, что она замолчала на одну или две минуты, что позволило Голубю добавить:
— Вы ищете яйца, я отлично ЭТО знаю, и не все ли равно, кто вы — маленькая девочка или змея?
— Мне это совсем не все равно, — быстро ответила Алиса, — и я вовсе не ищу яйца, а если бы и искала, то не ВАШИ — я не люблю их в сыром виде.
— Ладно, в таком случае, убирайся, — угрюмо сказал Голубь, устраиваясь у себя в гнезде.
Алиса стала заглядывать под деревья, но ее шея постоянно запутывалась в ветках и ей все время приходилось останавливаться и выпутывать ее. Наконец, она вспомнила, что все еще держит кусочки гриба, и она осторожно принялась за дело, откусывая то от одного, то от другого кусочка и становясь то ниже, то выше, пока ей не удалось уменьшиться до своего обычного размера.
С тех пор как она была хотя бы приблизительно своего обычного размера прошло так много времени, что она первое время чувствовала себя как-то странно. Но через несколько минут она освоилась и начала разговаривать сама с собой как всегда: «Прекрасно, половина моего плана выполнена! Как удивительны все эти изменения! Никогда не знаешь что будет дальше, буквально ежеминутно! Но теперь, когда я восстановила свои размеры — я должна попасть в прекрасный сад — вот только КАК я это сделаю, хотелось бы мне знать?»
Сказав это, она вдруг оказалась на поляне, посреди которой стоял маленький домик, не больше четырех футов высотой.
— Кто бы здесь мог жить? — подумала Алиса. — Не годится встречаться
ГЛАВА VI. Свинья и Перец
Пару минут она стояла, разглядывая дом и не решаясь ничего предпринять, но вдруг из леса выбежал ливрейный лакей (она решила, что это лакей, потому что он был в ливрее — иначе, если бы она принимала решение только по впечатлению от его лица, она назвала бы его рыбой) — и громко застучал в дверь кулаками. Ему открыл другой ливрейный лакей, с круглым лицом и глазами большими, как у лягушки. Оба лакея, как заметила Алиса, были в напудренных париках. Она сгорала от любопытства и потихоньку подкралась поближе.
Рыбообразный лакей начал с того, что достал из под мышки огромный пакет, размером едва ли не с самого себя и передал его другому, произнеся торжественным тоном: «Герцогине! Приглашение от Королевы на крокет».
Лягушка повторил, таким же торжественным тоном, но слегка изменив порядок слов: «От Королевы! Приглашение Герцогине на крокет».
После чего они оба низко поклонились, запутавшись в своих париках.
Алису это так рассмешило, что она убежала назад в лес, испугавшись как бы они ее не услышали.
Когда она снова приступила к наблюдению, Рыбообразный уже ушел, а второй сидел на земле перед дверью, тупо уставившись в небо.
Алиса робко приблизилась к двери и постучала.
— Стучать совершенно бесполезно, — сказал Лакей, — по двум причинам. Во-первых, потому что я с той же стороны от двери, что и вы. А во-вторых, потому что внутри стоит такой шум, что вас все равно никто не слышит.
И действительно, изнутри доносился невероятный шум — беспрерывные стоны и чихание, сопровождавшиеся ужасным грохотом, похожим на звуки разбивающейся вдребезги посуды.
— Извините, — сказала Алиса. — Но как же мне попасть внутрь?
— В вашем стуке был бы какой-то смысл, — продолжал Лакей, не обращая внимания на ее слова, — если бы между нами была дверь. К примеру, если вы ВНУТРИ, вы можете постучать, а я могу выпустить вас наружу. — Он смотрел в небо все время пока говорил, и Алисе это показалось чрезвычайно невежливым.
— Но, возможно, он не виноват, — подумала она, — ведь у него глаза почти на макушке. Да, но в любом случае он мог бы отвечать на вопросы.
— Как мне попасть внутрь? — повторила она погромче. В это мгновение дверь дома отворилась и большое блюдо полетело наружу, прямо лакею в голову — оно задело его по носу и разбилось об одно из деревьев.
— Или может быть, на следующий день, — продолжил Лакей тем же голосом, как будто ничего не произошло.
— Как мне войти! — снова спросила Алиса, еще громче.
— Вы все еще хотите войти? — спросил Лакей. — Это важный вопрос, уверяю вас.
В этом не было никаких сомнений, но Алиса не любила, когда с ней так разговаривали. — Потрясающе, — пробормотала она — они постоянно спорят. С ума можно сойти!