Приключения Генри-Генриетты
Шрифт:
С этими словами Уфиций ткнул пальцем в золотую брошь Генриетты у нее на груди.
Торговцы замолчали и открыли рты от изумления.
— Пойдем, Генри!
Уфиций схватил Генриетту за руку и потащил за собой.
— Всем доброго дня! — крикнула на прощание торговцам Генриетта.
— Ты разве на них не обиделся? — удивился Уфиций.
— Нет, а на что обижаться? Если бы ко мне на рынок пришел какой-то замухрышка и начал хвастать победой над драконом, я бы еще не так над ним потешался!
Они уже покинули рынок, а Уфиций все продолжал тащить Генриетту
— Погоди, у меня есть одно дело, — девушка высвободила свою руку из цепких пальцев своего защитника. — Хочу к мастеру наведаться, который такие вещицы делает, — она показала Уфицию ожерелье.
— Оно чудесное! А зачем тебе мастер?
— Я … Я хочу еще купить, а у него намного дешевле будет, чем на рынке, — соврала Генриетта.
На самом деле вся эта ситуация заставила ее вспомнить про отца, который тоже был замечательным мастером, но довольствовался малым. Она вспомнила, как они были бедны и сколько времени отец проводил в своей мастерской, получая гроши за свою работу, и ей очень захотелось как-то помочь неизвестному мастеру.
— Я с тобой пойду, — заявил вдруг Уфиций.
Генриетта не стала возражать. Никому хуже от этого не станет, а идти на окраину незнакомого города одной ей было страшновато.
— А здорово ты торговался! Я так не умею, — сказал Уфиций.
— А тебе и не надо, — ответила Генриетта. — У тебя деньги есть, а для меня и грош раньше в радость был.
— Так сейчас-то ты тоже при деньгах.
— Верно, но я лучше свои деньги отдам честному мастеру, чем наглому перекупщику.
Беседуя, они дошли до окраины города. Хижины здесь были бедные, а на улице играли детишки, кто голышом, кто в платьях, наскоро сшитых из мешковины. Они были такие худые, что кожа, обтягивающая их кости, казалось, вот-вот порвется. Уфиций смотрел на них с удивлением и жалостью. Потом он подозвал к себе детишек, и каждому дал по золотой монете. Дети с недоверием смотрели то на странно одетого господина, то на монеты, которые даже самые маленькие крепко зажали в своих кулачках.
— А теперь бегите на рынок и купите себе поесть или отдайте деньги родителям, чтобы они вас накормили, — сказала им Генриетта.
Детишки пролепетали слова благодарности и разбежались, кто домой, а кто на рынок.
— Жаль, некоторые глупыши побежали к торговцам. Их же там обманут! Почему ты не велел им всем разойтись по домам?
Генриетта вздохнула.
— Некоторым из них не повезло с родителями. Деньги у них могут отнять и купить выпивку, а они так и останутся голодными. Дети сами знают, как для них будет лучше. Не переживай, таких малышей обмануть гораздо сложнее, чем тебя.
— Как же так! — воскликнул Уфиций. — Король Южного Королевства, наверно, не знает, что в его стране есть голодающие дети!
Генриетта пристально посмотрела на него. Уфиций оказался хорошим молодым человеком: он был старательным, честным, добрым, щедрым, умным. Но он как будто жил в какой-то другой реальности.
— Не хочу тебя разочаровывать, дружище, но в нашем королевстве голодающих детей не меньше.
Он хотел что-то возразить,
Генриетта постучала, и женский голос ответил: «Войдите!»
Внутри оказалось очень чисто и уютно. За столом сидела молодая женщина и нанизывала ракушки на нитку. Перед ней грудами лежали камешки, ракушки, жемчуг, в которых она уже успела проделать дырки. В углу стояла люлька с мирно спящим младенцем, а рядом сидел маленький мальчик, который держал в руках золотую монету.
— Это он мне дал, — прошептал малыш, указав на Уфиция пальчиком.
Женщина с удивлением разглядывала непрошенных гостей. Опомнившись, она вдруг вскочила, поклонилась и спросила, чего господа изволят.
— Мы к Вам пришли ожерелья посмотреть, — сказала Генриетта.
Женщина удивилась еще больше, но достала шкатулку и разложила перед гостями много разных браслетов, бус, подвесок и прочих украшений.
Уфиций выбрал несколько штук в подарок матери и сестрам. Генриетта тоже присмотрела украшения для тетушки, сестры, для матери, в возвращение которой она не переставала верить, и даже для себя. Потом, переглянувшись, они забрали все, что показала им женщина.
— Сколько с нас? — спросил Уфиций.
Мальчишка, видя, что его мать совсем оробела, сказал:
— Все это мама хотела продать за три золотых торговцу. Вы мне один дали, — он показал свою монетку, — так что с вас еще два.
— Нет, это твоя монетка, — засмеялась Генриетта. — А маме твоей мы дадим девять золотых!
— Это слишком много, — шепотом проговорила женщина.
Тогда Генриетта рассказала ей, как торговец продает ее украшения по десять золотых и даже показала купленное у него ожерелье.
— Он сказал, что оно стоит десять золотых, а получил четыре. Значит, шесть — Вам за ожерелье и ещё три за то, что мы взяли сейчас, — подытожила девушка.
Она посоветовала бедной женщине не занижать цену, а пригрозить торговцу, что украшения могут быть проданы его конкурентам.
— Это Вы ему одолжение делаете, а не он Вам.
— Господин правильно говорит, мам, — вставил свое слово малыш.
— Поможешь своей маме получить хорошие деньги у торговца? — спросила его Генриетта.
Мальчик кивнул.
Женщина перебирала в руках золотые монеты и неустанно благодарила щедрых покупателей. Потом она сунула деньги в карман фартука и почти насильно усадила своих гостей за стол, с которого быстро смела все камушки в разные коробочки. Она извинилась, что угощение у нее скромное, но отпустить их голодных она не могла.
Генриетта на самом деле почувствовала, что проголодалась.
Женщина налила им похлебки из овощей, поставила на стол ржаные лепешки, корзинку с фруктами и сделала чай.
Она рассказала, что ее мужа забрали в армию, и она осталась одна с двумя детьми. Вернется муж или нет, она не знала.
Они разговаривали допоздна и так засиделись, что на улице стало совсем темно.
— Нам пора, — сказал Уфиций.
Женщина пыталась отговорить их идти обратно вдвоем в темноте, но они должны были вернуться во дворец.