Приключения Лики Снеговой
Шрифт:
— Вот! Совсем другое дело! А то, пык-мык… Чего ты успел натворить?
Но Рядовой не успел ответить. Раздалась соловьиная трель дверного звонка и мальчик вздрогнул. Жанна выскочила в коридор, оставив его одного. А уже через мгновение в комнату ворвалась, словно фурия, мама Вани.
— Сыночек! — женщина упала на колени, накинулась на мальчика и едва не задушила его в объятиях, — Ванечка! — По щекам тети Светы потекли ручьи слез.
Рядовой разрыдался вслед на мамой.
— Мамулечка! Я… там… Бусы!.. Они… меня… Потом… Лика… — А-а-а!
Жанна и бабушка стояли в дверном проходе
— Все хорошо, миленький, все хорошо. Мама рядом. Хочешь сладенького?
Жанна еле сдержала порыв смеха, увидав такое сюсюканье. Бабушка с укором посмотрела на внучку.
«Еще бы сиську предложила! — подумала девочка и, зажав руками рот, убежала в другую комнату, где и рассмеялась».
Тетя Света и Ваня сидели на кровати и разговаривали. Виолетта Львовна продолжала стоять возле двери, когда Жанна отстранила бабушку и протиснулась в комнату.
— Знаешь, как я испугался?! — щебетал мальчик, прижимаясь к маме, — Я только запрыскал рисунок лаком и лег отдохнуть… Я всего на минутку прилег и, видимо, заснул, а когда открыл глаза… — Он тяжело вздохнул. — Я даже не понял, что случилось! Стою на серых камнях. Впереди море, а сзади лес. Сначала я подумал, что все еще сплю и даже начал себя щипать, но так и не проснулся. Потом я замерз и решил кого-нибудь поискать, чтобы узнать где я и что произошло. Я пошел в лес, увидел дорогу и пошел по ней, рисуя стрелки на дорогах, как в «казаках-разбойниках», чтоб не заблудиться. Потом решил залезть на дерево и осмотреться. Я забрался на самое высокое дерево и увидел замки. Я даже решил, что попал в Шотландию! Они там все говорят по-английски, а я знаю, как сказать, что я заблудился и откуда я родом: Май нэйм Ваня. Айм фром Раша, Москау-сити, Гагарин стрит, билдинг намбэ фри. Айм лост!
Потом я свалился с дерева и подумал, что умер! Потому что не бывает таких больших муравьев! На всякий случай я нарисовал еще несколько стрелок, пока ехал на нем. Потом попал в город. Там и людей-то толком не было. Мне там встретился какой-то дяденька, и я ему сказал по-английски, но он меня не понял. Мне стало совсем страшно, и я побежал, — он замолчал.
— Бред какой-то… — прошептала тетя Света, — Может, это я сплю, и мне все снится? — она на всякий случай ущипнула себя. Жанна тоже подскочила к женщине и хорошенько сдавила пальцами кожу на ее руке, — Ай! — крикнула та.
— Вот видите, — сказала Жанна, — Вы не спите. А если бы здесь была Лика, уверена, она бы вас еще и ногой пнула! Так что радуйтесь, легко отделались!
Виолетта Львовна не сдержалась и хихикнула. Улыбнулся даже Ваня и тут же продолжил свой рассказ, глядя на рисунок, стоявший на мольберте:
— Я пробегал по мосту. На нем стояли две тети и какой-то старик с бородой до пояса. На Гэндальфа похож, только лысый. Я их случайно толкнул. Извинился и снова сказал, что заблудился, а они стали орать! Я убежал и спрятался. А потом меня поймали
— Ребенка в тюрьму из-за каких-то бус?! — воскликнула тетя Света, — Да что это за люди такие?!
— Сатрапы! — подтвердил Ваня и продолжил, — А потом появилась Лика, верхом на муравье, и спасла меня!
— Кстати, — встрепенулась Ванина мама, — А где наша спасительница? Где Лика?
Ваня встал с кровати и подошел к мольберту.
— Она осталась там, в рисунке, но сказала, что скоро вернется. Ей надо кое-что проверить. А еще я должен сделать одну вещь. Из-за меня там такой бардак начался! Я должен все исправить!
Тетя Света удивилась:
— Где? В рисунке? Там же все не по-настоящему!
— Это ты мне говоришь?! Ты еще Жанне такое скажи или Лике, когда она вернется, или вон, коту. Он, кстати, тоже там был.
Все посмотрели на Пантелея, который свернувшись калачиком, мирно посапывал на втором ярусе, свесив свои рыжий хвост.
— Жанна, — обратился Ваня к девочке, — Это те самые краски? — Он кивнул на коробку гуаши, стоявшую на столе.
Жанна кивнула в ответ.
— Мне нужна вода, — сказал он, и девочка выскочила из комнаты и вернулась через минуту с баночкой в руке.
Рядовой взял кисточку и стал рисовать. Сначала на рисунке появился желтый круг, от которого во все стороны расходились тоненькие лучики. Ваня стал сильно дуть на солнце, чтобы краска быстрее высохла, а спустя несколько минут он уже смешивал на листке картона разные цвета: синий, черный и фиолетовый. Аккуратными мазками мальчик стал переносить краски на рисунок. Чистое, белое небо стали покрывать грозовые тучи. В заключении мальчик нарисовал возле кромки леса огромную шоколадную гору.
— Вот на кондитерской фабрике переполох-то будет… — сказала Жанна под не понимающие взгляды.
Когда работа была окончена, Ваня отошел к окну, присмотрелся и удовлетворенно потер ладони.
— Ну, все. Скоро грянет буря!
Все, и бабушка, и Жанна, и Ваня, и даже тетя Света, встали возле мольберта, глядя, как вспенилось море. Огромные черные волны поднялись вверх и стали обрушиваться на берег, разбрасывая в стороны серые камни. Деревья начали раскачиваться, шурша своими кронами. Порывы ветра отрывали листья, которые кружили по воздуху, и оседали на белые барашки.
— Этого не может быть! — прошептала Ванина мама, — Рисунок словно живой! Кому расскажешь — не поверят!
— Не поверят, — согласилась Виолетта Львовна.
— Не рассказывай ни кому, — сказал Ваня, — А то в психушку засадят.
— Это точно, — согласилась Жанна.
Даже открывший на мгновения глаза Пантелей мяукнул в знак одобрения…
Муравей остановился на опушке леса. Лика сползла со спины насекомого и упала в заросли папоротника. Выбравшись обратно на дорогу, она посмотрела разведчику в глаза:
— Спасибо тебе, три-восемь! Жалко расставаться. Ты хороший муравей и настоящий друг! — Она залезла в рюкзак, вытащила из него конфету и протянула разведчику, — Вот, это тебе. Я специально одну оставила. Для тебя.