Приключения Никтошки (сборник)
Шрифт:
– Ого! Еще как звучит, – обрадовалась Кнопочка. – А ты кто будешь?
– А я? – Барвинка на секунду задумалась. – А я – председатель, конечно! Председатель ЗВЕРЖа! Каково?
– Здорово!
Только Кнопочке было неудобно, что они разговаривают между собой, ничего не объясняя Бабаяге. А Барвинка сказала:
– Ну вот. А то ЖЖ какое-то непонятное. Да оно больше не для зверей, а для насекомых подходит!
– Почему?
– Потому что они жужжат! А в песне что поется? Как вы яхту назовете – так она и поплывет!
– Точно! Наш ЗВЕРЖ еще
Барвинка огляделась по сторонам. Подняла лицо к мокрому небу и потянулась. Они пошли дальше, а Бабаяга из этого разговора так ничего и не поняла, а спросить стеснялась. «Да и зачем я буду спрашивать? – думала она про себя. – Они же между собой говорят – это их личное дело». Она не хотела показаться навязчивой.
Малышки подошли к дому. Завидев стадо котов, которые, несмотря на дождь, дежурили возле Барвинкиной двери, Бабаяга вцепилась в плащ Кнопочки.
– Не бойся, они не кусаются.
– Конечно… – тряслась бедная иностранка. – Зачем им откусить… они меня целую пролготят.
Надо сказать, что Бабаяга разговаривала с сильным мерюкрякским акцентом. А в мерюкрякском языке буквы в словах часто идут в другом порядке. Но Кнопочка давно привыкла к выговору подруги и не обращала на него внимания.
– В Мерюкряке что – разве нет котов? – спросила она.
– Есть…
– Чего же ты тогда их боишься?
– У нас они только в зоопарке. На улице нет…
– Ну, проходите, проходите, – пригласила Барвинка и, растолкав котов, пропустила малышек в прихожую. – Да не вы проходите! – крикнула она котам. – Вам я сметану вынесу, ждите!
Бабаяга и Кнопочка проскользнули в дом.
– Раздевайтесь, а я пока чего-нибудь налью. – Тебе какао или чай? – спросила Барвинка иностранку. И взяла у нее сумки с продуктами, чтобы поставить в холодильник. Бабаяга-то, когда их встретила, возвращалась из магазина.
– Мне, пожалйуста, простое молоко, – попросила Бабаяга.
– А мне чай, – сказала Кнопочка.
– Тебе-то я знаю, – сказала Барвинка, – ты всегда одно и то же пьешь, – и, сняв сапоги, пошла на кухню.
В это время из открытой двери гостиной вылетела огромная стрекоза. Она прорезала воздух над головами малышек, словно самолет, и уселась на вешалку, вцепившись лапками в зимние шапки. Ее сетчатые крылья покачивались, а зеленые шары глаз глядели с таким удивлением, что Кнопочке стало смешно.
А Бабаяга вскрикнула и в ужасе легла на ковер, прикрыв голову руками.
– Не бойся, она совсем ручная, – сказала Кнопочка. – Ты бы свою стрекозу в клетку загнала, что ли! – крикнула она Барвинке.
– Боюсь, – сказала Бабаяга.
Кнопочка взяла стрекозу за ошейнинк, отцепила от шляп и отнесла в клетку в гостиной. Тогда только иностранка решилась встать с пола.
– Она совсем безобидная, – заверила Кнопочка, вернувшись в прихожую, и стала снимать пальто.
Бабаяга тоже начала раздеваться. Она специально оделась в свой уродующий «наряд», чтобы сходить
– Я подуамла… все равно почти зима, холодно. Зачем пакчаться, если можно в платке замотаться – никто и не узнает? – пояснила Бабаяга.
– Здорово придумала, – сказала Кнопочка. – Но, как мне кажется, с пальто ты слегка переборщила.
Под ужасной дубленкой Бабаяга оказалась вполне прилично одетой. Правда, платье на ней было совсем летнее, но дома у Барвинки было тепло. Входя в гостиную с подносом, на котором стояли чашки и вазочка с печеньем, Барвинка остановилась на пороге. Надо сказать, что Барвинка терпеть не могла красоток. Саму себя она никогда красавицей не считала и словно нарочно одевалась во что попало, волосы стригла в какой попало парикмахерской, а косметикой сроду не пользовалась. У нее даже губной помады дома не было. Малышек, старавшихся выглядеть красивыми, Барвинка презирала.
Но увидев Бабаягу, когда та сняла свою безобразную шубу и рваный платок, Барвинка не удержалась от восклицания:
– Какая же красивая!
И сразу же разозлилась на себя, что так сказала. И почувствовала неприязнь к этой иностранной малышке. «Надо же, – мелькнуло у нее в голове. – И откуда только такая выискалась?»
Какая же красивая. Бабаяга подняла на Барвинку свои зеленые глаза.
– Да что вы… не стоит. Не такая я красивая…
Голос ее почему-то задрожал.
– Да чего там не стоит? – злилась Барвинка еще больше. – Ты же просто красотка!
Это слово задело Бабаягу за живое. Она не хотела быть красоткой, не хотела! Забыв, что привыкла стесняться, малышка опустилась в кресло.
– Какой от этой красоты толк? – в сердцах воскликнула она. – Зачем она мне вобоще?
Глава седьмая с половиной
ДЛЯ ЧЕГО НУЖНА КРАСОТА
Бабаяга давно уже мучилась над неразрешимой проблемой. Вот все коротышки – обычные и нормальные. А она красивая. Какая-то не такая, как все. Ну и что ей прикажете с этой красотой делать? Ничего не делать нельзя – малыши глазеют, любуются, восхищаются. Малышки, соответственно, ненавидят. За что? В чем она виновата? Почему ненавидят ее, а не этих восхищающихся малышей?
Вот у писателя есть писательский талант. Он пишет. У актера – актерский. Он играет. А у бесталанного нет никакого таланта – он живет себе и радуется жизни. А ей что делать? В манекенщицы и то не берут – говорят, слишком красивая. Манекенщица должна одежду рекламировать, а не привлекать внимание к своей особе. Да и не хочет она вовсе манекенщицей быть!
А Барвинка – вот ведь же – сама за своей красотой в жизни не следит, одевается черт те как, и малыши ей безразличны – но красоток она просто на дух не выносит! И хотя Барвинка ненавидела красоток, но ей вдруг пришла в голову счастливая мысль: