Приключения Петра Макарыча, корреспондента Радиорубки Американской Парфюмерной Фабрики "свобода"
Шрифт:
Четвертое.
Отдельные члены Правительственного Двора вместо того, чтобы посвятить свою жизнь без остатка надлежащему отправлению должностных обязанностей, занимаются на досуге, а именно в рабочее время, тем, что размышляют о вакансиях, которые уже заняты, например, о Чародейском Кресле.
СТРОГО УКАЗАТЬ данным функционерам на тщетность мыслей в указанном направлении, представляющих серьезную социальную опасность для общества, а также личную угрозу как для самих носителей подобных идей, так и для их родных и близких.
Вышеуказанным
С целью безоперационного и безвисельного перевода подобных размышлений в правильное и полезное для страны русло выделить переносчикам мятежных затей для регулярного самоконтроля специальных надомных вахтеров, прошедших в Высшем Вахтерском Профтехучилище (ВВП) им. тов. Полиграфа Полиграфовича спецкурс распознавания и коррекции чужих намерений.
О ходе коррекции, как и о собственно прочитанных замыслах, сообщать напрямую Верховному Чародею, используя временной отрезок, находящийся в суточном беспределе.
Пятое.
За пару недель до моих Чародейских Выдуров - 2004 провести генеральную уборку Правительственного Двора с последующим наведением марафета в...
* * *
Верховный Чародей России не успел завершить обвинительно-рекомендательное Заключение. На кухню зашла жена.
Он поспешно перевернул листок конспиративного блокнота и, поглядывая в окошко, принялся малевать ночной пейзаж, состоящий из пяти двадцатиметровых смотровых вышек и разгуливающей под ними десантной бригады особого назначения в сопровождении гвардейской роты среднеазиатских овчарок.
* * *
Покончив с воспоминаниями, Чародей возобновил беседу с английским гостем. Автомобильная кавалькада проскочила станцию метро "Речной Вокзал". До "Зова Судьбы" оставалось совсем немного, а в кафе столь же непринужденно, как в салоне автомобиля, не потолкуешь. Вокруг будет народ.
– Так за что ты хотел уволить своего Министра?
– Проблема кадров занимала сейчас Чародея более всего.
В этот момент бардачок супер"Оки" с грохотом разверзнулся и из него выпорхнул зеленый одноногий петух. Он спикировал на "торпеду", уставился на Примата и прокукарекал одиннадцать раз.
"23-00, - подумал Чародей.
– Время чистки ванны и раковины, мытья накопившейся за день посуды и подготовки к изучению вахтерских шифрограмм".
"В Лондоне одиннадцать вечера, - взгрустнул Примат-Магистр.
– Время паба, "Guinness" и спортивных программ".
Вопрос Чародея встал в унисон с петушиным выпадом.
– А за то, что этот шалавый котяра взялся строить глазки моей жене, - пробурчал Примат. Было видно, что Министр не выходит у него из головы.
– Как всплывет рядом с нами, так и начинает ей рожи корчить. Я уж ему и так, и сяк намекал. Хватит, мол, доиграешься,
"Не могу сдержаться, и все тут! Как завижу, - хнычет, - Господин Примат-Магистр, Вашу супругу, так захлестывают воспоминания о моей погубленной молодости, когда я мечтал о такой добропорядочной половине, как Ваша жена. А досталась мне...".
Как это по-русски будет..., да, вспомнил, курва...
"Курва, - говорит, - меня оседлала, у которой на уме деньги, да шмотки, belongings and money".
При упоминании о некоей "курве" бардачный петух взъерепенился и перебазировался на заднее сиденье. Примат тоже "набычился".
– Я ему советую:
"Чего мучаешься, разведись!".
А он в ответ:
"Никак невозможно! Тогда совсем сопьюсь-сканифолюсь. При моей "курве", - объясняет, - я в жесточайшем тонусе. Прорываюсь домой, как в чужой курятник. Всегда готов к Сталинградскому сражению! Жду атаки вражеского кочета и, по мере убывающих с годами сил, отражаю штурм.
А если его, то есть ее, рядом не будет, что тогда? Вот приду домой, а там тихо и спокойно. Ну и что я буду делать? Да кочепыжить напропалую, в том числе и ночью!
Раз все хорошо, чем еще человеку заняться? Спать что ли? Не с кем уже будет спать-то! Нет, - говорит, - разводиться мне никак нельзя".
– А если Министру развестись, а потом заново жениться. На такой, скажем, женщине, как твоя жена?
– внес предложение Чародей.
– Это как? А как же я?
– насторожился Примат.
– Я не то хотел сказать, - поправился Чародей.
– Я имел в виду, чтобы она была похожа на твою жену.
– А у нее нет сестер.
– Да при чем тут сестры? Чтобы совпадала с твоей женой по типу характера, по складу миросозерцания.
– Нет, не выйдет, - отрезал Примат.
– Одного созерцания ему мало. Ему подавай полное сходство. И с фронта, так сказать, и с тыла.
– Перед лидером Соединенного Королевства замелькали лучшие годы его молодости, проведенные в армии. Он служил поваром. Вот где все было просто и понятно! Там кусочек посочнее завернул в полотенчико, здесь соуса отлил в резервный сапог. Конкретная жизнь! Не то что сегодня, когда поставлен во главе Правительства. Вокруг творится столько всякого разного, что мозги раком и набекрень. Особенно от этого Министра.
– Придется-таки его уволить, - решительно произнес Примат.
– Сколько можно глазеть? Сглазит еще, чего доброго.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Чародею стало жаль английского Министра, вся вина которого состояла в том, что он был неравнодушен к жене начальника.
Вот если бы его, Чародея, окружали такие же наивные и безобидные парни, с душой нараспашку.
Подумаешь, жена понравилась! Да смотри на нее, сколько влезет, только не воруй. В смысле не жену, а средства из государственной казны.