Приключения в Кукарекии и на острове Сладкая Отрада
Шрифт:
За оркестром в некотором отдалении шли простые жители острова — куклы, деревянные и тряпичные игрушки, надувные зебры, петухи, поросята, жирафы — словом, кого там только не было. Когда вся эта галдящая и кувыркающаяся, пестрящая и блистающая, поющая и играющая толпа приблизилась к лодке, у наших путешественников зарябило в глазах.
У причала, выложенного из белого рафинада, процессия остановилась. Оркестр громыхнул последним аккордом, и музыка стихла.
Шоко-Роко вышел из-под парящего в воздухе балдахина, радушно раскинул пухлые руки в белоснежных перчатках
— Добро пожаловать в мое волшебное царство — на остров Сладкая Отрада! Шоколадный вам всем привет! — Тут он внимательно осмотрел новичков, переводя пристальный взгляд с одного на другого, и еще слаще добавил: — Хотя я не вижу среди вас ни одной шоколадной или марципановой фигуры…
— Да у нас маркиз почти что как марципановый, — вклинился Тельняшкин в торжественную церемонию, на что доктор Меэрике не сдержалась и прыснула.
Впрочем, добрейший Шоко-Роко ни капельки не рассердился и продолжил все так же сладкоречиво:
— Хотя я не вижу среди вас ни одного из моих приближенных, вы все — желанные гости в моем государстве, где нет недостатка ни в веселье, ни в сладостях. Добро пожаловать на сладчайшую из земель!
Наши путешественники один за другим вылезли из лодки на сахарную пристань. Встречавшие стали хлопать в ладоши, обнимать и целовать гостей, и только оркестранты, кивая, держались поодаль — им не положено было разбредаться.
Но вот Шоко-Роко поднял руку в белой перчатке и скомандовал:
— Шоколадный салют в честь прибывших! Отпустить воздушные шары! Оркестр — музыку!
Оркестр грянул в барабаны, так что у присутствовавших чуть барабанные перепонки не полопались. Шоколадные сорванцы отпустили ниточки, и балдахин взмыл в воздух, постепенно распадаясь и образуя в синем небе причудливые узоры, как в калейдоскопе.
— Я почему-то себя прекрасно чувствую! — воскликнула пчела Жужа. Она увидела парящие шары и ей самой захотелось полететь.
— Мое крыло совсем здорово. Вы прекрасный врач, доктор Меэрике. Благодарю вас — и до свидания! Поспешу в Кукарекию сообщить вашим друзьям добрую весточку о вас.
— Передай, что с нами все в порядке и мы скоро вернемся, — наказала доктор Меэрике.
Пчела зажужжала в предвкушении полета, замахала крылышками и взяла курс прямо к родным берегам.
Тельняшкин сорвал с головы бескозырку и помахал на прощание. Доктор Меэрике тоже схватилась за свой докторский колпак и… рука ее застыла в воздухе: шапочка была на месте, а ведь еще несколько минут назад ее не было на голове, Меэрике помнила это совершенно отчетливо. Ее не было уже давно, она была безвозвратно утеряна… Безвозвратно?
Не успела она
— Жужа! — испугалась доктор Меэрике. — Да что с ней? Скорей на помощь, она может утонуть!
Следивший со сладкой улыбкой за полетом Жужи Шоко-Роко махнул перчаткой, и надувная утка без лишних слов поспешила к потерпевшей бедствие пчеле, подплыла и осторожно взяла ее в клюв.
«Только бы не грянул оркестр!» — волновался Тельняшкин. Ведь утка с испугу может и проглотить пчелу!
— Удивительно, — печально подивилась пчела, отряхнув воду с крыльев, когда утка благополучно доставила ее на берег. — У меня совершенно не было сил лететь дальше — а сейчас я опять здорова, как ни в чем не бывало!
— Это вполне естественно, — любезно откликнулся Шоко-Роко. — Просто вы не знаете, что остров Сладкая Отрада обладает чудодейственной силой. Здесь все становятся здоровыми и красивыми, но… — Шоко-Роко слегка потупился, затем с извиняющейся улыбкой продолжил, — но эта чудодейственная сила не распространяется за пределы острова, ваша пчелка об этом и не догадывалась, бедняжка.
Теперь и доктор Меэрике догадалась, откуда на ней появилась белая, причем чистенькая докторская шапочка, а в кармашке — свежий марлевый платочек. Да и сам халат был чист и свеж, как в былые времена.
— Так нельзя ли вернуть былую красоту моему бедному хвостику? — проворчал Гав, поглядывая на доктора Меэрике и убеждаясь в том, что воздух острова подействовал на нее как нельзя лучше.
— Дорогой гость, вас, кажется, зовут Гав? — ласково обратился к санитару Шоко-Роко. — Соблаговолите оглянуться — и дальнейшие мои уверения станут излишними.
И хотя Гав никогда не слушался других и не следовал дружеским советам, он все-таки поддался искушению и бросил взгляд назад. И что же? Его хвост был опять шелковистым и гладким и загибался щегольским крендельком, к тому же держался он не на одной ниточке, а был прочно пришит. Ну совсем как новый!
— Ого! — не мог сдержать удивления Гав. Но тут пришел черед удивляться Тельняшку:
— Братцы! Платок-то мой, ну тот, от которого отрывали лоскуток, чтобы наложить шину на Жужино крыло, так вот он целехонек!
— А почему я в чем был, в том и остался? Я хочу новые одежды, — захныкал Бяка-Задавака. — Новые, красивые, блестящие. Вот такие, — и он указал на самого Шоко-Роко.
— Вы и так выглядите вполне шоколадно, уважаемый гость, — Шоко-Роко благосклонно взял Бяку-Задаваку под руку. — И все же не волнуйтесь. Завтра я позову вас всех на официальную беседу и выслушаю все ваши пожелания, которые будут, конечно, исполнены, насколько это возможно в наших условиях. И если… словом, я смею надеяться, что это будут благоразумные пожелания. А теперь я приглашаю гостей и всех присутствующих покинуть гавань, ведь она же сахарная, и вот-вот растает в воде, и мы рискуем промокнуть.