Прикосновение Иуды
Шрифт:
— Мой затих в 80-е годы после того, как я поработал с одним вирусологом, — нахмурился Гаррет. — Чип Саймона в конце семидесятых. Насчет остальных не подскажу.
— Чипы замолкли не одновременно? — обернулась Ильза. Факты удивили ее. — Ты сможешь написать команде и узнать, какие события вызвали дезактивацию?
— Да, смогу. Мы сейчас в лабораторию? — Гаррет направился в подвал.
Ильза проследовала за ним, по пути вытирая руки полотенцем.
— Ты сказал, что чип отключился после работы с вирусологом. Расскажи вкратце, чем вы занимались, — доносящийся снизу гул приборов успокоил разыгравшиеся нервы. Ильза
— Обычное медицинское исследование. Он работал в стерильном помещении с вирусами, бактериями и патогенами, — Гаррет остановился по центру лаборатории, и Ильза направилась к ФМРТ. Прибор занимал почти треть подвала, поэтому его установили в смежной комнате, где магнитные частоты не вызвали сбоев у остального оборудования. — Ничего особенного.
— Тебя подвергали воздействию каких-нибудь болезнетворных бактерий? — чип повторно активировался, следовательно, его не закоротило. Но риск никуда не исчез. Загрузив ФМРТ, Ильза проверила настройки.
— Разве для меня это важно? — пожал плечами Гаррет, сухим тоном подчеркивая иронию ее вопроса. — Я не пострадал.
— Возможно, — она посмотрела на него, — но способность выделять токсины не делает тебя неуязвимым для болезнетворных организмов. Они по-разному влияют на людей. Вирусы, базирующиеся на ДНК…
«На ДНК»
Ильза бросилась к своему любимому ноутбуку. Включив питание, она отмотала записи назад к исходному сканированию. Сеть микросхем на чипе закручивалась наподобие спирали ДНК.
— Чипы вырастили свои цепи. Боже. У них кристаллическая структура, но разработка не моя, по крайней мере, пока что. Я лишь рассматривала ее в теории. В теории… — повторила Ильза, будто Гаррет ее понимал.
— В чем дело? — он смотрел на экран поверх ее плеча, пытаясь увидеть то же, что и она.
— Чипы созданы на базе ДНК. Они сами вырастили схемы. Они органические.
«Органические чипы», — безграничные возможности и перспективы. Такие чипы можно было бы запрограммировать на взаимодействие с мозгом конкретных людей, снизить риск отторжения и продлить срок службы. Технология в буквальном смысле становилась частью мозга. Органические чипы могли бы излечивать людей с болезнями, начиная с Паркинсона, заканчивая Альцгеймером.
Ильза должна была скопировать технологию.
— Значит, теперь ты выяснишь, как работают чипы?
— Я, черт возьми, попробую, — она посмотрела на Гаррета с суровой решимостью.
Но также органический чип мог бы контролировать непроизвольные реакции — выделение гормонов, нейротрансмиттеров11 и…ядов.
— Однозначно попробую.
Глава 8
— Знаю, мы здесь уже несколько часов, но сканирование дело небыстрое. Все, что ты видишь, за миллисекунду регистрируется фоторецепторами. Визуальные сигналы доходят до зрительной коры12 меньше чем за десять миллисекунд. ФМРТ фиксирует их и выдает материал для изучения. Мы уже записали сто миллисекунд нейронной активности, — составляя диаграмму мозговой деятельности, Ильза постоянно говорила с Гарретом. Она показывала ему фотографии, в том числе Рори и команды. Но чип не отреагировал ни на одну из них. — Гаррет, нам нужно нечто большее. Иначе его не разбудить. Есть идеи? —
— Попробуй разные достопримечательности. Раньше чип предоставлял нам исторические данные. Между 1925 и 2105 годами мир постоянно менялся. Нам нужно было как-то ориентироваться, — Гаррет непринужденно упоминал 2105 год, тем самым постоянно сбивая Ильзу с толку. Принять теорию путешествий во времени гораздо проще, чем столкнуться с ними на практике.
Последние четыре часа Гаррет просматривал изображения и видеозаписи, пока Ильза настраивала ФМРТ под его ответы и неврологические реакции.
— Как вам удалось адаптироваться? Даже валюта была другой. С 1965 многое изменилось. Теперь мы чаще пользуемся кредитными картами, чем настоящими деньгами, — резонансный томограф высвечивал данные. Ильзу интересовали реакции спинного и головного мозга Гаррета. Они ежедневно посылали миллионы сигналов о потребностях тела, выплеске гормонов и прочем. И это не упоминая автономные системы, которые приказывают легким дышать, сердцу биться. Ильзе предстояло записать очень многое.
— Саймон разбирается в финансовых вопросах. Мы знали, какие акции поднимутся в цене, какие компании преуспеют, когда покупать, когда продавать.
Что объяснило дом за несколько миллионов долларов в Хэмптоне и больше медицинского оборудования, чем некоторые больницы видели за всю жизнь.
Ильза загрузила фотографии основных достопримечательностей. Округ Вашингтон, Лос-Анджелес и Сиэтл вызвали умеренную реакцию. Проверяя гипотезу, Ильза вывела на экран изображение дома в Хэмптоне. Ничего. Она загрузила портреты президентов и других популярных личностей. Поставив их проигрываться, Ильза поискала статьи о команде «Инфинити». Несмотря на свою репутацию, герои избегали столкновений с прессой. Ильза до сих пор не до конца осознала, что ее подруга была героиней. Конечно, в статьях мелькала похожая женщина, но угрозы, с которыми сталкивалась ее команда, всегда перетягивали внимание на себя.
Гало носила костюм с радужной полосой, шедшей от плеча к бедру и вниз по ноге. Блестящая ткань отражала свет, засвечивая практически каждый снимок — еще один способ защиты, Ильза не сомневалась. Наконец она нашла подходящую фотографию и загрузила ее.
Маркеры данных на диаграмме подскочили.
— Чип проснулся, — предупредил Гаррет, но Ильза и сама все видела.
Мозговая активность возросла, и Ильза запустила еще два сканирования, чтобы проверить нервную систему. Таламус послал сигнал, и не успел импульс дойти до зрительной коры, как имплантат отреагировал. Чип пропускал через себя информацию и работал наподобие шлюза.
— Что он делает?
— Идентифицирует. Считывает способности. Вычисляет слабые места.
— И никаких команд?
— Никаких.
Кивнув, Ильза загрузила новые изображения. Основные ориентиры Нью-Йорка. Слишком просто, но ей нужно было от чего-то оттолкнуться.
Снимок Флэтайрон-билдинг14. Активно.
Фотография Всемирного торгового центра15. Активно.
Центральный вокзал Нью-Йорка16. Ничего.
Статуя свободы. Ничего.
Таймс-Сквер. Ничего.