Прикосновение Змея
Шрифт:
— Доктор прав, — вкрадчивым тоном начал Фин. — Втроем. У нас есть опыт оперативной работы, а Дикие земли кишат потусторонними монстрами. Да и фон там повышен, а для интуитов это особенно вредно. Не говоря уже о том, что кое-кто, не будем показывать пальцем, марш-бросок зимой по лесу не потянет физически. К тому же, не могу же я бросить лучшего друга…
— Умолкни, — резко перебил Эл. — Он не только твой друг, это раз. А два — я, как ты правильно сказал, доктор. И тащиться в Дикие земли без медицинской помощи просто глупо, а ему, — он мотнул головой, указывая на Ильнара, —
— О его здоровье или твоих исследованиях?
В голосе напарника зазвучали этакие лениво-мурлыкающие нотки. Ильнар вздохнул и, не давая Элу возразить, негромко уточнил:
— Может, вы вообще без меня сходите?
Оба спорщика скептически взглянули на него, затем — упрямо, — друг на друга. Кир посмотрел на одного, на второго, вздохнул и сложил руки на груди.
— Значит, так. Идет Ильнар. Иду я. («И пусть кто-то попробует возразить», — дополнил про себя интуит. Командир этого говорить не стал, но по лицу его все читалось и без слов.) И идет Эл. Ваша задача, — он строго посмотрел на сферотехников, — рассчитать оптимальное соотношение груза и расстояния, на которое мы сможем переместиться.
Фин сердито выдохнул сквозь зубы. Ильнар понимал его чувства, и сам предпочел бы отправляться в путешествие с напарником. Но, как ни печально, майор был прав. Без помощи Эла его шансы добраться до лаборатории ничтожны. А Кир — единственный, кто худо-бедно знает местность.
Интуит тихонько вздохнул и положил руку напарнику на плечо.
— У меня к тебе просьба. Как к лучшему другу.
Фин, явно сообразив, что последует за этими словами, скорчил мрачную рожу:
— Свинья ты, а не друг. Ну?
— Кто-то должен будет присмотреть за Кеарой.
— С удовольствием, — мрачно буркнул напарник. — Возьму и женюсь на ней сам. Когда вас с Элом сожрет какая-нибудь тварь, должен же будет ее кто-нибудь утешить… В смысле, девушку, а не тварь. И меня тоже — если ты не вернешься, некому будет компенсировать мне байк.
— Но-но, — интуит шутливо пихнул его локтем в бок. — Я вернусь.
— Уж постарайся. — Напарник вяло отмахнулся и поднялся. — Ладно, что там с этой вашей энергией? Чем скорее начнем считать, тем скорее я избавлюсь от лицезрения твоей ухмыляющейся физиономии.
Возня с порталом затянулась до ночи. Работой такого масштаба Ильнар занимался впервые, и к энтузиазму первооткрывателя примешивалась немалая доля скептицизма — а вдруг не сработает? А вдруг сработает — но не так? Слова Таро о судьбе чересчур самонадеянных магов заставили сферотехников проверить все расчеты трижды, но в теории план выглядел безупречно.
Правда, от прогулки по зимнему лесу отвертеться не удалось. Чтоб отправиться в путь втроем, пришлось оставить большую часть вещей. Со слов Эла выходило, что несчастному пациенту нужен чемодан лекарств, трехразовое питание и едва ли не кровать на колесиках, Кир, напротив, предпочел бы бросить все лишнее и переместиться подальше. Ильнар был уверен, что суровый майор способен выжить в Диких землях зимой даже с одним ножом, но насчет себя, и тем более
Вопрос с неизбежным повышением фона решился на удивление легко — как выяснилось, именно завтра прогноз обещал всплеск активности проходящей под городом и монастырем магической жилы. Датчики, скорее всего, начнут сбоить, и работающий портал вряд ли кто-то заметит. Несколько дополнительных щитовых матриц по периметру зала заглушат остаточное эхо, закрыться проход должен будет сам.
Ну, в крайнем случае, один сферотехник, способный запечатать разрыв, в монастыре все-таки оставался.
К ночи погода испортилась. Снаружи завывал ветер, метель яростно билась в окно, шуршали по стеклу бессильно осыпающиеся снежинки. Ильнар валялся на кровати поверх одеяла — ему было слишком жарко, чтобы накрываться, — и старательно, но безуспешно пытался заснуть. Стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором начинали мельтешить чертежи и формулы, от напряжения ныли виски. Таро уверял, что план сработает, расчеты говорили о том же, но сферотехник никак не мог избавиться от мерзкого ощущения, что где-то ошибся, забыл что-то важное…
«Спи уже, наконец».
«Не могу».
«Сходи к Элу за успокоительным. Если ты не выспишься, шансы на ошибку только возрастут».
Ильнар раздраженно выдохнул и повернулся на бок, лицом к стене. За окном царила ночь, но от стекла исходило неяркое голубовато-белое сияние, напоминавшее лунный свет. В полумраке хорошо было видно узор на обоях — абстрактно-цветочная роспись, светло-синим по темно-синему, листики, веточки, лепестки… Голова почти перестала болеть, глаза закрывались, но сон не шел.
Жарко.
Кувшин с водой стоял на тумбочке, но тянуться до него не хотелось, и вставать не хотелось, и вообще не хотелось ничего — только лежать и бездумно водить пальцем по нарисованным листьям. Можно закрыть глаза, и в пульсирующей темноте под веками все тот же узор, листики-веточки-лепестки, серым по черному, они летят в лицо, словно хлопья пепла, и бабочки порхают алыми искрами, обжигают кожу прикосновениями крылышек, их столько, что каждый вдох дается с трудом, змеевы потроха, почему же так жарко…
Ильнар вздрогнул и открыл глаза. Кое-как приподнялся, сел, вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб. Руки дрожали, кувшин пришлось держать обеими, и все равно вода плеснула на грудь, такая холодная, что зубы заломило, а по спине и рукам понеслись вскачь стада мурашек. Но это было неважно, он пил — и не мог напиться, словно умирающий в пустыне, и холодные струйки текли по подбородку и шее, немного, но освежая разгоряченное тело.
«Вторая стадия», — шепнул Таро, и Ильнар, поперхнувшись, чуть не выронил кувшин.