Прикосновение звёзд
Шрифт:
– Я спущусь вниз, - обернулся он к ней, - и вы спрыгнете мне на руки. Не бойтесь, я вас не уроню.
Цепляясь за плющ и выступы, Ларт быстро спустился по стене и поднял руки навстречу Гретхен. Она влезла на подоконник, села на него, свесив ноги наружу и слегка наклонилась над темным провалом. Лучше бы она этого не делала - фигура Ларта с трудом угадывался в темноте, и до него показалось ужасно далеко.
– Просто отпустите руки, - услышала она его голос, закрыла глаза, сжала зубы, сказала себе, что не вскрикнет, если даже разобьется вдребезги, и соскользнула с наружного карниза.
Ей казалось, что она будет лететь бесконечно долго, но через мгновение Ларт ловко подхватил ее и поставил на землю. Где-то бубнили пьяные голоса, в другой стороне слышалась непонятная возня. Ларт потянул ее в темноту.
– А лошади? Урс?
–
Ларт чуть слышно свистнул сквозь зубы.
Было еще не настолько поздно, чтобы городок окончательно затих и уснул. Хотя Ларт выбирал улочки поукромнее, и темнота скрывала беглецов достаточно хорошо, но остаться совсем незамеченными все же оказалось трудно. Несколько раз, когда Ларт собирался свернуть в очередной проулок, они едва не оказывались лицом к лицу с поздними прохожими. К счастью, в самый последний момент их предупреждали звуки шагов, шарканье, голоса.
– От кого мы бежим, Ларт?
– Я был в конюшне, и случайно услышал разговор. Шептались о том, как застать нас врасплох самым наилучшим образом.
– О, Господи! Но кто это был, Ларт?!
– Наверняка какие-то проходимцы. Приметили, как засуетились хозяева, и поняли, что не из одного человеколюбия. Вот и решили поживиться, решили, что мы уснем и станем легкой добычей.
– Но куда мы теперь?
– К окраине. А там я придумаю что-нибудь. Куплю лошадей или украду. Мне жаль, Гретхен, но здесь нельзя оставаться. К утру нам лучше оказаться как можно дальше.
– Ларт, я нисколько не устала сегодня, пусть вас это не беспокоит. У меня достаточно сил, а еще больше - желания убраться отсюда куда угодно, только бы подальше. Но даже если бы я от усталости на ногах не стояла, я бы поползла на четвереньках.
Они не могли знать, что дело обстоит гораздо хуже, чем им думалось.
...Сети вокруг них уже раскинули и если покуда еще оставляли призрачную свободу, так из одного лишь куража. То, что Ларту удалось подслушать тайный сговор, было никакой не случайностью. А троица за углом конюшни - нечто другое, чем алчные проходимцы, решившие поживиться от состоятельных путников. Несчастливая случайность заключалась в другом, в том, что как раз в этом городке оказался Лекруж. Снедаемый скукой и бездельем, он взирал, как опускаются на город сумерки, и пытался придумать, чем занять себя. Он любил ночь. В отличие от этого прекрасного времени суток, день обязывал его соблюдать условности и принятые в его кругу приличия. Конечно, все знали, что он повеса и кутила, но, впрочем, весьма безобидный и даже милый. Но его стихией, его подругой была ночь, тогда от видимости приличного тридцатилетнего денди оставался лишь легкий флер. Ночь дарила наслаждения, авантюрные приключения, риск и опасность. А если они и вступали в противоречие с законами и общепринятой моралью, так ночь набрасывала на все непроницаемое покрывало, и к полудню следующего дня Лекруж просыпался тем же милым, безобидным жизнелюбом, каким его знали в свете. И вот в ту минуту, когда скучающий Лекруж размышлял, что эта ночь, к сожалению, не сулит никакого развлечения, Ларт и Гретхен имели несчастье проехать как раз под его окном. Лекруж счел это невероятным подарком своей веселой фортуны...
– Эй, приятель, - услышали Ларт и, обернувшись, увидел, как дверь, которую они только что миновали, открылась, и из нее появилась темная фигура, за ней другая.
– Погоди-ка чуток!
– Ларт!
– испугано шепнула рядом Гретхен, и он обнаружил, что и дорога вперед уже несвободна тоже - будто выросли из-под земли, поперек узкого проулка встали две массивные фигуры.
"Всего четверо!" - Ларта раздосадовало единственное - невозможность не расставлять на своем пути такие вехи... Урс низко и с угрозой заворчал на подступающие из темноты фигуры. Ларт осмотрелся в поисках какого-либо убежища для Гретхен и увидел низкую дверь, глубоко утопленную в кирпичной стене. Толкнув ее, Ларт убедился, что она заперта. Это не играло никакой роли - достаточно и дверной ниши, Гретхен будет надежно укрыта в ней. Отодвигая женщину к себе за спину, Ларт потянул рукоять шпаги.
Первый из нападавших едва успел отскочить от молниеносной атаки тонкого жала. Второй достался Урсу и заверещал в ужасе - челюсти пса, сомкнувшиеся на его запястье, заставили выронить оружие и забыть обо всем, кроме собственной боли и горящих глаз огромного зверя. Но двое других бросились на Ларта, и шпага его весело лязгнула, отбивая
Втроем им было тесновато, и Урс в какой-то мере помог им, выдернув еще одного. Двое оставшихся оказались не слишком виртуозными фехтовальщиками не прошло и пятнадцати секунд, как один из наглецов наткнулся на острие шпаги Ларта. Его крик почти слился со вскриком Гретхен, оборвавшимся со странной внезапностью. Ларт стремительно обернулся - Гретхен позади него не было, одна лишь дверь. На мгновение Ларт забыл, что еще один клинок только и ждет, чтобы впиться в незащищенную спину - он бросил свое тело на дубовую дверь... и провалился в пустоту. Дверь распахнулись, не оказав ни малейшего сопротивления, и Ларт едва не упал, влетев в непроглядную темноту закрытого помещения. Но темнота была полна недругов - кто-то навалился, повис на плечах и руках - Ларт выпустил бесполезное оружие, выдрал руки из цепких капканов и стал раздавать удары направо и налево, не видя, куда они приходятся. Но цели они достигали и приносили результат - Ларт уже почти высвободился, когда откуда-то сзади вдруг ворвался поток света. Обернуться Ларт не успел - сильный удар на короткое время лишил его сознания...
– Грег, ты посмотри, что они натворили! Эта его проклятая собака! Сатана, верно тебе говорю! Свену чуть напрочь руку не отхватил, у Кнута из задницы кусок мяса выдрал. Я хотел заколоть эту сатану, - куда там! Отскочил в темноту - будто и не бывало никого.
– Где Базен?
– Базена вот этот собственноручно продырявил! Кровища так и хлещет.
– Он - Базена?! Сволочь!
– Ларт застонал от неожиданного и злого удара ногой.
– Ты, сволочь, слышишь меня?
Ларт открыл глаза и увидел высоко над собой лица.
– Вставай, мерзавец!
– носок сапога опять впился в тело.
Ларта схватили на плечи, за руки, дернули вверх, и он оказался лицом к лицу с Грегом Лекружем.
– Я не нападал на твоих людей, - сказал Ларт.
– Я защищался.
Он пробежал глазами по лицам вокруг - Гретхен! Куда ее дели? Что с ней?
– Приятеля своего ищешь?
– услышал он вопрос и обернулся, уперся взглядом в шальные, насмешливые глаза, где под веселой бесшабашностью таилась злоба.
– Чего ты хочешь от нас?
– Да от тебя-то, правду сказать, ничего особенно и не хотел, пока ты парней моих не начал калечить... Но вот твой приятель - совсем другое дело.
– Где он?
– Ты говоришь о маленькой баронессе? Э? Чего замолчал? Язык отнялся? А знаешь ли ты, какое вознаграждение барон за нее назначил?
– Я дам тебе больше.
– Да? Так ты при деньгах? Определенно, сегодня ночь сюрпризов. Может быть, я дам тебе возможность выкупить твою собственную жизнь. Но насчет баронессы я еще должен подумать. Она ведь и сама по себе неплохой приз. И я в большом сомнении - стоит ли вообще возвращать ее Ланнигану?
– он посмотрел на Ларта, будто ожидал, что тот даст ему нужный совет.
– Кто он мне, это Ланниган, родной папа? А денежки у него ни какие-нибудь особенные, у других такие же водятся. И получить их никогда не поздно, - за эту малютку-баронессу знатоки отвалят мне обещанное бароном и еще столько же, верно?
– он подмигнул Ларту.
– Ты сказать что-то хочешь? Я по глазам вижу, что хочешь. Лучше не надо, не люблю я этого, вот они подтвердят, повернулся он к стоявшим рядом и вдруг с разворота, резко ударил Ларта в лицо - тот отлетел в гущу приятелей Лекружа и руки его оказались моментально скованы множеством чужих рук.
– Запомни, - презрительно бросил Лекруж, - угрожаю я, но не мне.
Ларт сплюнул на пол кровь, вытер плечом разбитые губы.
– Ты тоже запомни - если прикоснешься к баронессе, лучше сразу пойди и закажи заупокойную молитву по себе.
Лекруж окинул его взглядом, проговорил как будто даже с сожалением:
– Она тебе нужнее. Сдохнешь тут, придурок.
Глава двенадцатая
о том, что встреча со старым знакомым
не всегда сулит радость
Гретхен вжалась глубоко в кресло, и старалась не замечать здоровенного малого, который подпирал стену рядом с дверью. Он же, напротив, доставлял себе удовольствие, с медлительной наглостью шаря глазами по ее фигуре. Гретхен показалось, что прошла целая вечность, прежде чем послышались стремительные шаги. Парень тоже услышал их, с усмешкой, ей адресованной, лениво оттолкнулся от стены, выпрямился. Глаза Гретхен наполнились изумлением, когда она увидела вошедшего, но удивление стремительно уступило место замешательству.