Прикосновение
Шрифт:
«Прощайте» явно звучало в ее категорическом заявлении, и Долтон вдруг почувствовал, что ни сердцем, ни умом не может смириться с мыслью уехать отсюда и больше никогда не видеть эту волевую женщину.
— А что, если я решу вас, мисс Эймос, сделать своим делом?
Джуд охватила дрожь, словно то, что он сказал, было опаснее угроз.
— Нет, я не та женщина, которая нужна вам, Долтон, и вы не можете предложить ничего из того, что мне нужно.
— Перед завтраком у меня сложилось совсем иное впечатление. — Он прищурился, возражая против этой холодной правды — правды, в которую он верил всего
— Прощайте, мистер Макензи. Я пожелала бы вам успеха, но вы должны понимать, что конфликт наших интересов удерживает меня от этого. Прошу вас, не возвращайтесь сюда снова. Я не хочу, чтобы вы сбивали с толку Сэмми своими рассуждениями. — И Джуд не хотела, чтобы заодно разбилось ее сердце.
И, сколько бы она ни отрицала, ей много чего хотелось получить от Долтона Макензи, и чем больше она его узнавала, тем больше нуждалась в нем. Но он был из тех, кто привык одерживать легкие победы, и, что бы она ни сказала и ни сделала, этого не изменить.
— В этой долине вы злой ветер, нагоняющий грозу, готовую разразиться над всеми нами. И я предпочитаю укрыться от него.
Макензи ничем не выдал, как больно ранил его этот словесный выстрел. Джуд была права, от него не было ничего хорошего ни ей, ни кому-либо другому, но прежде это никогда не мешало ему. «Ни о чем не задумываться», — сделал он своим девизом. Но в данном случае его защита почему-то подвела его. А как еще он мог объяснить внезапную острую боль от правдивых слов Джуд, добравшуюся до самой глубины его души? Но позволить Джуд заметить его незащищенность было все равно что попросить ее увеличить трещину в его внешней обороне и превратить ее в пещеру — в пещеру, из которой он уже никогда не сможет выбраться. Долтон по опыту знал, как быстро можно обратить против него его нежные чувства, и решил ответить таким же образным замечанием:
— Боитесь, что вас сдует с ног, мисс Эймос?
— Да, мистер Макензи, боюсь. — Твердо посмотрев ему прямо в глаза, она застигла его врасплох, так что он даже не успел отвести взгляд. — Но я не могу этого позволить себе. Даже если это будете вы.
Ее грубая откровенность вырвала у него из груди сердце, превратив его в скромный трофей, а Джуд повернулась и гордо вошла в дом, который никогда не станет его домом.
Глава 14
— Время уходит, папа. Когда вы собираетесь прекратить это топтание на месте и сделать решительный шаг?
— Не спеши, Кэтлин… — Патрик Джемисон улыбнулся одной из своих робких, нерешительных улыбок, стараясь утихомирить свою беспокойную дочь.
— Вы таким же тоном разговариваете и с ними, словно любящий отец, бранящий своих детей. Неужели вы ожидаете, что люди станут слушаться того, кого не уважают?
Долтон следил за разговором между отцом и дочерью, глядя поверх бокала с вином. Это было хорошее вино, лучшее, которое можно купить за деньги, точно так же как лучшим было и все остальное в Свитграссе, включая самого Долтона. И после всего, что он видел и слышал, он задумался, имела ли в виду Кэтлин себя лично или владельцев ранчо, когда говорила об уважении и об отсутствии такового.
— Кэтлин, — Джемисон устало вздохнул, — ты молода, горяча и хочешь действовать, не задумываясь о последствиях. Ты забываешь, что
— Значит, вы хотите позволить им остаться, позволить пропадать ценным акрам земли, которые нужны нам для нашего собственного стада? Времена изменились, отец. Мы выросли, а они нет. Но разве это наша вина? Разве мы должны тормозить свой прогресс из какого-то ложного чувства верности людям, которые презирают то, чего вы можете достичь? Неужели вы будете добросердечны к кучке завистливых скваттеров, которые ненавидят вас за то, что вы обладаете тем, чего у них нет? А будь они на нашем месте, они бы поступили так? Не думаю. А как по-вашему, мистер Макензи?
— Из того, что мне известно о человеческой натуре, могу сказать, что те, кто что-то имеет, не хотят делиться, — спокойно отозвался Долтон, не соглашаясь с ней и подчеркивая этим личное отвращение к ее персоне, но на это последнее Кэтлин решила не обращать внимания.
— Видите, папа, ваша щедрость не ценится. Все, что вы делаете, только дает им время организовать сопротивление. Если вы нанесете удар сейчас, до того, как они успеют подготовиться…
— Удар? Ты имеешь в виду — напасть на тех людей, которых я знаю много лет?
— А разве вы не для этого наняли мистера Макензи?
Джемисон густо покраснел, потому что в ее острых словах была правда. Разве нет? Для чего же еще он хотел нанять платного киллера, если не для того, чтобы он делал то, что делал лучше всего? Чувствуя отвращение к самому себе и ко всей ситуации, которая толкнула его к таким ужасным действиям, он проворчал:
— А как, по-твоему, я должен руководить мистером Макензи, дорогая дочь? Я должен приказать ему перестрелять мужчин, женщин и детей в этой долине, как они перебили буйволов, чтобы расчистить для нас дорогу?
Это предложение возбуждающе подействовало на Кэтлин, ее нежные ноздри затрепетали, почуяв запах крови, но она была достаточно умна, чтобы не показать отцу упоение жестокостью, которую он совсем не желал воспитывать в собственном ребенке, и, прикрываясь нежной, женственной улыбкой, промурлыкала:
— Конечно, нет, папа. — Взмахнув ресницами, она кротко потупилась, чтобы скрыть горящий взгляд. — Вы делаете из меня какое-то чудовище, когда я думаю только о вас и о том, чего вы добились своим тяжелым трудом. Если вы хотите быть влиятельным человеком, когда в один прекрасный день Вайоминг станет штатом, вы должны завоевать уважение и преклонение тех, кто окружает вас. Я просто стараюсь помочь.
Джемисон легко попался на ее деланное сочувствие и раскаяние, потому что любил дочь. У Долтона не было таких шор, и он совершенно ясно видел все черные закоулки души очаровательной мисс Джемисон.
— Я не хотел поступать так подло, дорогая, — Джемисон похлопал дочь по изящной руке, — все это дело очень не приятно для меня. Если бы был другой способ, без того, чтобы причинять кому-либо зло… — Он замолчал, не закончив фразу.
— Возможно, я знаю такой способ. — Кэтлин просияла, получив возможность манипулировать отцом. — Эта женщина, Джуд Эймос… это благодаря ей они все держатся вместе. Без ее влияния остальные сдались бы.