Прими как есть
Шрифт:
А он против воли возбуждался ещё больше. С каждым её грёбаным словом, его стояк превращался в камень. Ещё немного, и ему даже входить в неё не придётся. Он кончит прямо на этот подтянутый и очаровательный зад. Такой, мать его, соблазнительный!
— Мы никому не скажем об этом, Тина. Я обещаю… хорошо? — он провёл костяшками по её руке: от плеча к локтю. А потом сместился на талию. Кончиками пальцев мазнул по бедру, чувствуя как девчонка дрожит, — дрожишь как девственница, честное слово…
— Стас, это
Рука замерла на ягодицах, впитывая нежность и тепло её кожи. Снова сомкнув веки, он переваривал сказанное ею и… чувствовал, как эрекция, до этого едва не рвущая его на части, медленно, но верно покидает его. Сука…
Да быть не может.
Целка?..
Последняя девственница универа? Или города, мать вашу?!
— Врёшь, — его дыхание тотчас изменилось. Широко раздувая ноздри, он едва не дышал огнём, — потому что выгибаешься ты так, словно делала это уже не раз.
— Не вру! — резко дёрнувшись, она развернулась к нему лицом. Стас даже не заметил, как полностью ослабил хватку. Не заметил, как его рука перестала прижиматься к её лопаткам. Так же как не заметил, что нога больше не удерживает её ножки на нужном ему расстоянии. Просто… опешил. Не ожидал. Бля! Он совсем не ожидал! — Я не вру тебе, — тихо. Испуганно глядя ему в глаза. Утопая в его тёмной радужке. И чувствуя как бешено колотится сердце в груди.
— Бред… — он качнул головой, и усмехнулся. И правда бред! Да быть такого не может!
— Я никому не скажу, — продолжала свой лепет, прикрывая рукой обнажённую грудь, — клянусь… — её губы дрожали. И голос тоже. Ей было страшно.
А ему?
Противно…
— Твою мать!.. — выругавшись, Холодный сделал шаг назад. Провёл ладонью по лицу, стряхивая наваждение и воду, резко хлестнувшую по глазам.
А она боялась пошевелиться. Боялась даже вздохнуть, чтобы снова не привлечь к себе внимание. Просто стояла как вкопанная и сжимала дрожащие губы.
Затуманенными от слёз глазами смотрела на его сомнения. На то, как мечется его взгляд. Но… в его взгляде отсутствовал страх или паника. Нет… так было нечто иное. Разочарование. Словно он полностью разочаровался в жизни, а не в девушке.
— Если ты мне врёшь, Тина, — чёрные как смоль глаза перехватили её лихорадочный взгляд, — Если ты соврала… а я узнаю, слышишь меня? — она кивнула, сильнее вгрызаясь зубами в губы, — ты же не дура, так ведь? — опустил взгляд, замечая, что девушка успела натянуть свой купальник до пупка, — надеюсь, мы поняли друг друга. М? — выгнул тёмные брови, ожидая её реакции.
— Я не скажу, — постаралась не обращать внимание на болезненные
— Правильно, — его голос пробирал до дрожи. Уголок его губ приподнялся. И Стас сделал ещё пару шагов, окончательно покидая кабинку.
Абсолютно не смущаясь своей наготы. Даже наоборот. Ему хотелось, чтобы она смотрела. Пусть. Пусть смотрит и запоминает. Он будет приходить к ней в ночных кошмарах.
Или в эротических снах.
Было бы неплохо.
А пока что он не разрывал с ней зрительный контакт. Её глаза… этот первобытный страх, плещущийся на дне зелёных озёр. Красиво.
Ещё немного. Пара секунд.
И парень заходит в кабинку напротив. Стряхивает с пальцев капли и с полочки забирает свой телефон.
Её глаза распахнулись ещё шире. На лице теперь не только страх. Там самый настоящий шок. Огромными такими буквами.
— Да не бойся ты так! — Холодный тихо и злорадно рассмеялся, — я не фанат порнушки… никаких фильмов из душевой. — Пальцем провёл по дисплею, — но пару фото всё же сделал перед тем как к тебе зайти. Ты же не против? Только для личного пользования…
Она снова молчала. Продолжая поджимать губы и держа обеими руками свою грудь, девушка вникала в его слова. Он… блефует?
Она так на это надеялась.
— Поэтому ты забудешь обо всём, как только я уйду. Так? — снова приблизившись, он посмотрел на неё исподлобья.
И, приняв молчание за согласие, кивнул самому себе. А затем, не удержавшись, снова протянул руку, чтобы прикоснуться к мокрому локону, прилипшему к её плечу. Кристина вздрогнула, но не сдвинулась с места. Стойко выдержала нежеланное прикосновение, надеясь на то, что этим всё и закончится.
И… закончилось.
Стас намотал прядь на свой палец и, погладив её большим пальцем, разочарованно хмыкнул. Снова покачал головой и, отпустив медный локон, вышел из душевой.
Слышал как рвано и громко она выдохнула, оставшись там одна. Слышал утробное рычание в собственной глотке и… скрежет своих зубов.
Сука!..
Пока одевался, раздумывал, что ему делать дальше.
Девственница, мать её!
Он брезгливо сморщился. Его воротило от них. Даже связываться не хотел! А тут на тебе: контрольный в голову. Разочарование века…
Одевшись, он достал из кармана часы и, зацепив их на запястье, покинул мужскую раздевалку. Прошёл турникет в холле и, вновь встретился с охранником на улице. Тот, как ему и было положено, всё это время "дышал свежим воздухом".
— Можешь включать, — незаметно кивнул в сторону камеры и, протянув ладонь для рукопожатия, всунул ему ещё пару красных купюр, — спасибо.
Чистенькая. Беленькая. Не запятнанная. Вся такая… аж противно!
И что его так зацепило?!