Принцип револьвера. Часть 3
Шрифт:
– Здравствуй, Артур! Доброго дня, Каролина!
– звучит спокойный, даже дружелюбный баритон.
Я открываю глаза. Гость жмет руку Артуру. Господи! Да что со мной происходит? Истеричка!
– Поговорим?
– звучит голос гостя.
Вроде бы вопрос, только вот... Почему-то это воспринимается как приказ. И Артур все так же бледен. И...
Когда визитер проходит мимо меня, успеваю его разглядеть: пожилой, с лицом, изуродованным глубокими морщинами, ежиком седых волос, он кажется мне смутно знакомым... Почему-то, вспоминаются генеральские эполеты... Бред.
–
– Нет, к Каролине у меня тоже есть пара вопросов, - на этот раз гость уже не вопрошает.
Все-таки существуют люди, умеющие только командовать. Этот явно из таких.
– Садитесь, - предлагает визитер, будто это мы с Артом у него в гостях.
Присаживаюсь на краешек дивана, зябко запахиваясь в халат. От взгляда гостя веет холодом. Абсолютно пустые глаза, хотя голос у него... Таким бы в Королевской Опере петь.
– Я...
– непохоже на себя мямлит Артур, примостившийся рядом.
– Я в курсе, - вроде как ухмыляется визитер и тянется к карману плаща.
Если учитывать, что сидит он развалясь в кресле, движение выходит неуклюжим, но... угрожающим. Вскакивает на ноги Арт. Я получаю очередное доказательство избитой истины, что и улыбка может быть неприятной. Особенно такая вот - кривящая тонкие губы гостя. Как будто резаная рана.
– Сам посмотри и ей покажи!
– визитер протягивает напряженному, совсем не похожему на того каким я привыкла его видеть, Арту конверт из плотной желтой бумаги.
– И не дергайся, - вновь демонстрирует тошнотворную ухмылку гость, - если бы Старшие решили, что тебя купили, разговаривать бы я не стал.
– Что будет с "Орланом"?
– не глядя на незнакомца, спрашивает Арт.
Он торопливо рвет конверт, почему-то мне кажется, что у него дрожат руки.
– Зависит, - веско произносит гость и добавляет успокаивающе:
– Не бойся, твоей вины тут не так много, а вот с подружкой твоей...
Он замолкает, а я чувствую, что меня в который раз начинает трясти.
– Рыжего видел в "Канарейке", второго и девку вижу впервые, - сквозь шум в ушах слышу голос Артура.
– А тебе эти лица знакомы?
– звучный баритон отдается в затылке.
Да что это со мной? Не хватает только в обморок грохнуться, ненужно было столько кофе пить.
"Ага, и так бояться тоже не нужно", - пытаюсь приободрить себя.
Выходит плохо, даже двигаюсь как больная, едва не роняю тоненькую пачку фотокарточек, которую мне протягивает Арт. Сфокусировать взгляд на карточках удается не сразу. Некоторое время тупо таращусь в яркие цветовые пятна.
– Что скажешь, девочка?
– интересно, что в этом человеке такого, заставляющего вылезать из темных закоулков души первобытные страхи.
Как сказал Арт: "Это смерть"? Может быть, это и не шутка была? Торопливо стараюсь понять, что изображено на снимках. И тут же обо всем забываю. С яркой фотки на меня глядит Мика. Чужой, длинноволосый Мика с хищной, непохожей на его обычную улыбку, усмешкой. А рядом незнакомая вульгарная девица, с ярким, неподходящим для бледной мордочки, макияжем. Неизвестный
Снова проглядываю фотокарточки, где Мика жадно целует неизвестную мне вульгарную блондинку. А почему "жадно"? Может так просто? Ага! Просто.
– Вы узнаете людей на снимках?
– возвращает меня в тошнотворную реальность голос седовласого.
И что ему ответить? Как ответить? Почему-то я точно знаю, что от моего ответа зависит многое, может быть даже все.
"Все" - как емко и страшно звучит.
Слово-приговор - "все". Щелчок затвора, хлопок, боль, темнота... Или пьяные голоса, боль, унижение... Краем глаза пытаюсь увидеть Арта, но он, похоже, тоже под непонятной магией гостя. Вон, как заяц на удава уставился на визитера. Неужели ему так же страшно? Он же большой, сильный... Стараясь выиграть хоть немного времени, снова перебираю снимки. Мика, девка, тип... Снова тип с гаденькой улыбкой глядящий на Микину девку. А может это не Микина девка? Ага-ага - он чужую взасос лижет... А чего тогда тип на нее уставился, а взгляд-то взгляд, на меня тоже так пялились... Стоп.
– Так что, Каролина!
– голос человека в плаще, кажется немного раздраженным.
Мне хочется закрыть глаза и громко-громко завизжать, да что это со мной в самом деле?!! С трудом сглотнув несуществующую в пересохшем рте слюну, я, стараясь говорить твердо, пищу:
– Это Юрген, Мика, а девицу я не знаю.
– А подробнее?
– от взгляда пустых глаз веет полярной ночью.
– Мика Мельников, мой друг, Юрген, человек вынудивший нас...
– Они ее заставили, Хаген!
– прерывает меня Арт.
– Помолчи!
– равнодушно одергивает его человек в плаще.
А я почему-то думаю, о том, куда он подевал свою дурацкую шляпу. Потерянно шарю взглядом по комнате, а когда нахожу ее прямо у себя под носом, на столике, испытываю что-то похожее на радость.
– Хаген, - вновь начинает Арт.
– Я сказал, помолчи!
– куда делся тот звучный оперный голос, теперь мне казалось, что рядом шипит змея: гадкая, склизкая, смертельно ядовитая гадина.
– Я тоже был молодым, я тоже любил дур! Я все понимаю, - шипение пропало, вновь вернулся звучный баритон.
Я растерянно гляжу на белое пятно шляпы, и будто со стороны ощущаю, как собственные пальцы комкают полу халата, мне становится все равно. Какое приятное, знакомое ощущение. "Милая девушка в шоке" - очень хочется хихикать и плакать одновременно.
– ...Юрген Краузе, убит этой ночью в квартире своей любовницы...
– вернул меня к действительности, голос седовласого, - вышел на балкон покурить и получил пулю в глаз.
– Это...
– протянул Арт.
– Да, он один из "портовых"... Ты понимаешь?
– спросил тот, кого Арт звал Хагеном.