Принцип "Земля"
Шрифт:
Достигая нервов, он под действием его электрического импульса меняется, а сам импульс проводит в модуль. Далее, изменившись, он перестает разрастаться во все стороны и уплотняет ту поросль, которую уже сформировал. Через некоторое время грибок погибает, его тело преобразуется и становится просто каналом наподобие...
Пелагея изменилась в лице как шестиклассник, попавший на защиту докторской диссертации по математике. Браннекен заметил это и остановился.
– Я уже поросла твоими грибками, - улыбнувшись, призналась она.
– Но ты говори, говори.
–
– Да, да. А я отмечу важные для себя вещи, - согласилась Пелагея.
– ...и становится каналом наподобие нерва, - продолжил Браннекен.
– Поэтому важно, чтобы человек был еще живым, мозг и нервы функционировали. Иначе их не сможет обнаружить гриб. А если их деятельность будет слишком слаба, то их импульс не сможет остановить рост гриба. Если нормального человека можно откачать в течение где-то, ну, от пяти до десяти минут, край пятнадцать, то и мы так же находимся в этих рамках. Позже двадцати минут вводить модуль уже бессмысленно.
Первая задача модуля уже по первичным связям с нервной системой отключить болевые ощущения. К сожалению, боль, как первичный сигнал о проблеме, укололась ли ты или сильно надавила на ногу, в случае сильных повреждений глушит мозг и не дает ему возможности принять одно правильное решение и запустить восстановление. Он, получая миллионы болевых сигналов, пытается отдернуть руку, например, или вызывает кашель, хотя зачастую лучше бывает наоборот полное обездвижение тела.
– Поэтому врачи всегда стараются быстрее обезболить и усыпить?
– Именно так. В покое, особенно во сне, когда мысли не провоцируют лишних действий, как, например, учащение сердцебиения на эмоциональной почве, организм восстанавливается гораздо быстрее. Модуль погружает организм в глубокую кому. Продолжая анализировать болевые сигналы, строит схему повреждений и начинает корректировать работу мозга по восстановлению. В дополнение к этому высвобождаются стимуляторы регенерации тканей.
– И наступает чудодейственное исцеление. Человек снова жив! - будучи под впечатлением, заключил Орест.
– Чудес, Орест, не бывает, - возразил Браннекен.
– В случае с восстановлением нерва конечности это почти так, хотя человек уже без этого модуля жить не сможет. В смысле пользоваться, как и раньше, скажем, рукой. Модуль ему пожизненно необходим, хотя его роль потом снижается. А здесь затронут мозг.
Гриб целенаправленно внедряется в центральные связи, чтобы блокировать реакцию на боль. Я хочу сказать, что человек в дальнейшем не полностью самостоятелен, он частично зависит от модуля: в режимах сна и бодрствования, например, даже в действиях, целях, настроении, выборе способов и так далее.
– Тогда с таким же успехом можно живого человека подсадить на ваш модуль и сделать из него кого угодно!? Чтобы он делал то, что нужно нам?
– Нет, Палаш. Гриб мгновенно погибнет на живых активных нервах, не успев образовать связь нервной системы человека с модулем.
– Можно придумать другой гриб. Более устойчивый к электрическим импульсам. Ведь
– Ну, в принципе из-за этих опасений эту программу и раньше ограничили только конечностями и запретили развивать дальше. Я думаю, что это возможно, Но пока нам так и не удалось получить грибок, который бы выдерживал токи здорового организма, но при этом своевременно реструктурировался и погибал бы. Правда мы и не ставили такой цели.
– А! Так он все-таки может не погибнуть и тогда как обычный гриб он просто уничтожит организм? Я была права!
– Ну, да. Хотя, как уничтожить? Он просто успеет разрастить шире, если не найдет нервов с достаточными токами.
– Сожрет заживо!
– не церемонился Орест.
– Да, - повернулся к нему Нейт и зловеще направил на него пальцы рук.
– Но с падением температуры он все равно погибнет, это уже не его среда. Это если человек не выживет. А в здоровом организме его просто подавит иммунная система, как и в случае с десятками тысяч грибных спор, с которыми ты ежечасно сталкиваешься.
– Тогда почему его не подавляет иммунная система нездорового, раненого человека?
– поинтересовалась Пела.
– Ты уже, наверное, запуталась. У раненого человека иммунитет ослаблен, нервные импульсы слабее. Грибок гибнет, достигнув их, и при этом преобразуется, создавая связь нервной системы с модулем. Далее модуль подавляет в течение необходимого периода иммунную систему в части подавления ею гриба.
– А почему именно грибок? Я как всегда позволю себе небольшую глупость?
– спросил Орест.
– Да собственно от грибка-то осталось одно название и модель поведения. В открытой среде он даже не образует спор.
– И кто же это все придумал?
– задумалась Пелагея.
– О!
– многозначительно прогудел Браннекен, осознавая важность работ его предшественников.
– Это несколько поколений ученых! Это суперпозиция десятков идей и изобретений!
– О, как сказал!
– отметил Орест, аж захлебнувшись от того, что сам бы так не смог завернуть.
– А то!
– осознавая свою причастность к этим достижениям, ответил Нейт и добавил - Еще пару тройку месяцев и будем пытаться поднять человека.
– Что-то ты как-то не очень уверенно об этом говоришь, - заметила Пелагея.
– Это ты реальный срок называешь? Или просто повторяешь те сроки, которые мы тебе ставим?!
Браннекен тяжело выдохнул, пытаясь оттянуть момент ответа и надеясь, что это поможет ему даже уйти от него. Но никто эту паузу не заполнил другими мыслями, а Пелагея еще более настойчиво повторила свой вопрос.
– Ты мне четко скажи. Этот наш проект вообще реально реализовать? Или он безнадежен?
– Ну, как тебе, Пелагея, сказать? Не безнадежен, конечно. Но если раньше у нас была возможность общаться с другими учеными и использовать весь мировой опыт, теперь приходится полагаться только на себя. Даже если кто-то где-то и работает над чем-то подобным, мы не можем об этом узнать. Ведь полный информационный вакуум!