Приручить и властвовать
Шрифт:
– Точно, не уверен. Наверное, пару часов, возможно, вечер.
– Вэнс покачал головой.
– Но, Ким, проблема заключается в следующем: Надзиратель не вступал в контакт в течение нескольких недель. На данном этапе он ожидает увидеть довольно хорошо обученную рабыню. Ту, которая знакома с Сандовалом - его навыками, его правилами.
– Она могла бы притворяться.
Вэнс фыркнул.
– Не прикидывайтесь дурочкой, Габи. Это не что-то вроде рабыни на час. Когда Маркус кивает на пол, он имеет в виду раздеться и упасть ниц, сосать его член или занять позу по-собачьи, или, может быть, встать на колени с руками на бедрах? Или
С нехорошим предчувствием Ким наблюдала за кивком Габи.
– Но, возможно, она могла бы... ну, содержаться в отдельной комнате. Будто Рауль использует ее только для секса или чего-то особенного?
– предложила Габи.
Мастер R покачал головой.
– Во время моего разговора с Надзирателем он поинтересовался, какие обязанности будет выполнять моя рабыня. Я уточнил, что хочу обслуживание, а также секс. Я и представить не мог, что окажусь в подобной ситуации.
– А кто мог?
– поинтересовался Вэнс.
– Следовательно, Ким должна будет обслуживать его и присутствовать в комнате. Не будет странным отпрянуть, если Господин ею недоволен, но съеживаться всякий раз, когда он прикоснется к ней, или даже посмотрит на нее нельзя. Не иметь понятия, что делать, когда он жестом что-то прикажет?
Пристальный взгляд Вэнса обратился к Ким, сострадание смягчило выражение его синих глаз.
– Вы не сможете сымитировать такую разновидность рабства, милая. Вы должны жить с Сандовалом, приступив сию же минуту, и по-настоящему быть его рабыней для того, чтобы вести себя одинаково в присутствии кого-то настолько опытного, как Надзиратель.
– Я уже сказал вам, нет. Я не хочу иметь ничего общего с этим, - отрезал Мастер R твердым голосом.
– Она не в состоянии это сделать.
Искорка, оставшейся уКим гордости, вспыхнула и погасла, оттого, с какой легкостью он отверг ее. Она могла сделать все, что угодно, подсказал ее разум. Но остальная ее часть воспротивилась. Вернуться к тому, чтобы быть рабыней? Не может быть и речи.
Но в то же время, если они сообщат маме о моей смерти? Переживет ли она такой сокрушительный удар? Нет.
– Я не вижу другого выбора, - подытожил Вэнс.
– Если нет…
– Я выкупил ее, чтобы освободить, а не мучить еще больше.
– Прервал Мастер R.
– Она сыта по горло кошмарами и без того. А вдруг она потеряет контроль над собой в его присутствии?
– Это не помеха, - не смолчал Вэнс. Мастер R наградил его смертоносным взглядом, он пожал плечами.
– Для того чтобы продолжать бороться с ее проблемами, это было бы вполне нормально. И что с того, что на нее накатывает нервное состояние? Однако она не сможет изобразить выучку, которую никогда не приобретала. Большинство мастеров проводят инструктаж даже для секс-рабыни. Самое забавное в том, что ты не только затребовал рабыню-прислугу, ты также известен в этом виде доминирования как исключительный наставник. Мне жаль, Рауль. Ты вынужден будешь приучать ее к дисциплине, и тебе придется прикасаться к ней.
– Я могла бы приходить и быть там с ней? Было бы проще с... компанией, - предложила Габи.
Ким подняла глаза. Не исключено, что это…
Вэнс покачал головой.
– У них в распоряжении исчерпывающая вводная информация о покупателях, так что они в курсе, что Сандовал живет один. У них также остается возможность сделать некоторые наблюдения после продажи. Для него привести другую женщину
– Он нахмурился.
– Они чрезмерно подозрительные ублюдки.
Сигнальный флаг. Ледяная вода просочилась в сердце Ким, едва она вспомнила... Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она должна была сказать им, но слова застряли в горле.
– Вэнс.
– Мастер R все еще пытался настаивать, чтобы удержать ее подальше от этого.
– Там всегда проходит демонстрация. Я могу попасть на аукцион.
– Возможно, - не повел бровью Вэнс.
– Если бы не одно "но" - вас включат в очередь, Бог знает, когда она подойдет. Причем Надзиратель будет по-прежнему рассчитывать навестить Ким, с ее пробой во время контрольного посещения.
– Вэнс, - обратилась Ким, повысив голос. Общее внимание переключилось на нее.
– Сплетни... Я слышала от других рабов, что, если покупатель убил рабыню, они довольно долго не вступают с ним в контакт из боязни, что он не достаточно хорошо все замаскировал или тело будет обнаружено, или были свидетели. В общем, негативные последствия.
– Черт возьми.
– Вэнс насупился.
– Тогда вариант, что ты умерла, не сработает. По крайней мере, не для того, чтобы Сандовал попал на аукцион в скором времени, ни в качестве покупателя, ни для демонстрации.
Он выругался себе под нос.
Молчание. Несколько пар глаз, уставившихся на нее, вызвали дрожь, и она посмотрела на свои руки. Такие белые пальцы, судорожно сжатые вместе.
Заговорил Мастер R.
– Это не имеет значения.
– Она подняла глаза и рассмотрела в его взгляде сочувствие. Беспокойство.
– Вступайте в программу защиты свидетелей в любом случае, Кимберли. Оставайтесь в безопасности и вне поля зрения.
Насколько невероятным было чувствовать, что кто-то был на ее стороне. В рабстве каждая женщина была одинока, поскольку, если одна пыталась вступиться за другую, обе подвергались избиению. Она содрогнулась от щелканья кнута по ту сторону ее памяти. Но теперь... Она не была в их власти, и мужчина рядом с ней был подобен тяжелому танку. Она не чувствовала себя беспомощной.
Как она могла найти план, который будет работать? В свое время, она была способна принимать решения. В прошлом... до того. Но теперь... притворяться мертвой и быть в безопасности, пока ее мама будет страдать, а она разрушит последнюю возможность доступа ФБР на торги. Быть рабой и... о Боже, она не могла.
– А как насчет других рабынь, что по-прежнему находятся в руках этих ублюдков, Рауль?
– с болью осведомился Вэнс резким голосом. С сожалением.
– Вы можете так легко отказаться от них?
Вопрос стал ударом в грудь для Ким. Она наблюдала, как Мастер R отвернулся, кожа на его скулах туго натянулась. Он рассчитывал на освобождение всех рабынь и отказался от этого, чтобы спасти ее. Только ее. При том, что остальные - Холли и Линда, и другие, остались там. Они никогда не выберутся. Из-за меня. Потому что он спас меня.
Чувство вины поселилось в ее животе, холодное и тяжкое, и с каждым вдохом она могла слышать ужасающие крики Холли, словно темница находилась на расстоянии всего в несколько футов. Я не могу. Не в состоянии быть рабой. Ее горло казалось перетянутым ограничивающими веревками, сжимающими, чтобы удержать готовые вырваться слова.