Приручить Сатану
Шрифт:
— Разве это плохо?
— Да, потому что это слабость, — ядовито прошипела Мария, словно Ева не понимала каких-то элементарных вещей. — Самая большая и прекрасная на свете слабость, для правителя тем более…
— Я не понимаю Вас. О ком Вы говорите? — спросила Ева, подходя ближе к женщине.
— Можно подумать, ты не догадываешься… — зло прищурившись, протянула Мария, всматриваясь в небесно-голубые глаза Евы. — О Саваофе Теодоровиче, моя дорогая.
Ева гордо расправила плечи и, слегка приподняв голову, потому что женщина всё-таки была выше девушки, сказала:
—
— Нет-нет, ты неправильно меня поняла, — поспешила оправдаться женщина, и её голос будто стал на несколько тонов теплее и нежнее, а спесь и надменность вдруг исчезли из тёмных, непонятного цвета глаз. — Приручи его, Ева. Прошу тебя как та, кто была с ним с самого начала. Он нуждается в этом, хотя, конечно, никогда в этом не признается — недаром ведь считается отцом гордыни. Будет непросто, это правда, но ты сможешь.
— Я постараюсь, — тепло ответила Ева, всё ещё не понимая настроения Марии. — Надеюсь, Вы не смеётесь надо мной, — немного обиженно добавила девушка, поднимая с пола одеяло, — всё-таки, я и правда сумасшедшая.
— Не принимай близко к сердцу, — уже совсем ласково сказала Мария и, подойдя к девушке, осторожно погладила ту по голове. — Такая уж у меня натура — не могу не вспылить, как лиса не может не схитрить. Но я не пошутила насчёт Саваофа Теодоровича, — серьёзно добавила она, чуть сжимая Еву в своих больших объятиях. — Нам всем это нужно. Правда-правда.
Женщина немного помолчала, погрузившись в свои мысли, а Ева с удивлением поняла, что не чувствует биения сердца в её груди.
— Мария умерла, — сказала вдруг она, не глядя на Еву. Девушка подняла голову и заглянула в лицо Марии, но та отвела глаза, словно чего-то стыдясь. — Та, что на латыни говорила.
Несколько мгновений Ева растерянно смотрела в пустоту, прокручивая в голове последние две фразы, а затем перевела взгляд на куст белой розы и принялась увлечённо его рассматривать, будто ища в нём спасение.
— Что случилось? — тихо спросила девушка у Марии. Та плотно сжала губы и ничего не сказала.
— Глупая история, — ответила, наконец, она. — Спускалась ночью по лестнице, оступилась и пересчитала головой все ступени — смерть на месте. Жаль. Хорошая была старушонка, милая, — на последнем слове голос Марии дрогнул, и Ева едва успела увидеть стоящие у неё в глазах слёзы, перед тем как женщина с досадой отвернулась от неё. — Прости меня, Ева. Я… Я должна это сделать, понимаешь, должна…
— Что Вы, всё в порядке, — засуетилась девушка, усадив Марию на стул. — Вам принести воды?
— Да, если можно.
Ева выбежала из палаты, с грехом пополам нашла в коридоре кулер и, набрав в нём полный стакан воды, поспешила обратно в палату… однако там уже никого не было. Ева растерянно остановилась в дверях. Комната была пуста: скомканное одеяло непонятной грудой лежало поверх незастеленной кровати, немного шатающийся и явно не раз чиненный стул слегка отодвинут, как если
— Бред какой-то, — вздохнула Ева, устало облокотилась на дверь и медленно сползла вниз, осев на пол. Приходил к ней кто-нибудь или всё это ей привиделось, девушка не знала, ведь роза, единственное доказательство чьего-то визита, может быть, уже была в комнате, а Ева просто её не заметила, однако мысль о смерти Марии не давала ей покоя. Мгновенно поднявшись на ноги, Ева выудила из внутреннего кармана чемодана телефон.
«Мария умерла?»
Ответ пришёл практически сразу.
«Да
Откуда ты знаешь?»
«Мария сказала
Другая Мария»
«Понятное дело»
«Где ты сейчас?»
«На похоронах, но через пару дней буду в Ялте, так что жди»
«А Мария где? Сестра Бесовцева, я имею в виду»
«Не могу сказать»
«Она заходила ко мне только что
Но, может быть, мне в очередной раз всё приснилось»
«Значит в Ялте»
«Как Ада?»
«Плохо
Она любила няню»
«Ты возьмёшь её с собой?»
«Не знаю пока, если честно, но, скорее всего, да: три месяца всё-таки»
«Три месяца?»
«Ты думала, я оставлю тебя сходить с ума?»
«Спасибо, Саваоф Теодорович»
«Обращаешься на «ты», а называешь по имени-отчеству. Прямо как Бесовцев»
«А как ещё?»
«Можно просто Савва»
***
— Ну, рассказывай, — хлопнул в ладоши Шут, опускаясь в порядком помятое старое кресло в небольшой гостиной — той самой, где стоял высокий узкий шкаф с призраком внутри. За окном уже наступали сумерки, и Ева, почувствовав себя к вечеру немного лучше, отпросилась у Дуни на встречу со старыми друзьями: медсестра не только согласилась, но и сама присоединилась к компании. — Нам всем не терпится узнать, каково оно там — на воле, — все остальные синхронно кивнули, подтверждая слова Шута.