Присоединиться к большинству
Шрифт:
Дьюи вздохнул.
– Этого я не знаю. Одно известно точно: пин, лишившийся прочной связи с основным Паном больше, чем на несколько минут, не ведет себя как разумный человек. В этом смысле, видимо, инсайт пока не обратим.
– Пока?
– ухватился за слово Стивенс, - Что Вы имеете в виду?
Дьюи покачал головой.
– Пану для многих работ нужны люди, способные действовать самостоятельно. Поэтому ему непременно придется решить этот вопрос. Необходимые знания и исследовательские мощности у Пана есть.
– И, таким образом,
– усомнился Зайцев, - Ведь это означает, что пины смогут опять превратиться в интактов.
– Наоборот, - Дьюи поднял палец, - Как раз тогда интакты, как мы их знаем, рожденные и воспитанные как самостоятельные личности, станут не нужны.
***
Зайцев открыл глаза. Некоторое время непонимающе глядел на женскую спину с созвездьем родинок и русые завитки волос на соседней подушке. Потом еле слышно чертыхнулся. Спина зашевелилась, потянулась.
– Ты хороший любовник.
– Спасибо, - машинально ответил Зайцев. Через мгновение недоуменно глянул на Мейбл.
– Откуда ты знаешь русский?
"Ну, конечно же, ОН знает русский" - сказал внутри него кто-то более сообразительный. Зайцева прошиб холодный пот. Он еще с минуту надеялся, что ошибся. Но взгляд повернувшейся к нему женщины вариантов не оставил.
– Можно спросить?
– Спрашивайте.
– Зачем?..
– Мне это показалось забавным.
– И что теперь?
– тупо спросил Зайцев.
– Ничего не изменилось. Живите дальше. Готовьтесь к полету.
Пин встал с кровати, и спокойно, не стесняясь Зайцева, прошел до середины комнаты, где лежали брошенные ночью платье, трусики и туфли. Медленно наклонился. Зайцев смотрел на мраморно-белые бедра и округлый мягкий зад, на тело молодой красивой женщины в самой порнографической позе и не испытывал ровно никаких эротических чувств. Напротив, он физически чувствовал, что его член сейчас очень маленький и холодный.
Пин, не торопясь, но уверенными движениями оделся. Взял в одну руку сумочку, через другую перекинул кофту. Зайцев подошел открыть дверь. На мгновение взгляд Виктора во второй раз встретился с пином. Зайцеву показалось, что по глазам полоснули бритвой. Впрочем, это обычный равнодушный взгляд пина.
Зайцев лежал на кровати, завернувшись в душную простыню, и смотрел на дверь. Вопреки здравому смыслу ему казалось, что за ней стоит пин. Пару раз он порывался встать и запереть ее, и каждый раз понимал, какая это глупость.
В конце концов, Зайцев решил, что дальше так продолжаться не может. Он медленно оделся и вышел из коттеджа. Утренний мир встретил его слишком назойливым солнцем и слишком яркими красками желтого песка, кислотно-голубого неба, сине-зеленого моря.
Около столовой Зайцев увидел Жанну, одетую в очень короткое ярко красное платье, с огромными сине-зелеными как море кругами вокруг глаз и густо накрашенными губами. Строительница курила длинную сигарету.
Рядом с ней на земле, почти прижавшись к ее голой
Зайцев развернулся, пошел в другую сторону. Там его окликнул профессор. Дьюи сидел под навесом около административного корпуса.
– Куда-то торопитесь, Виктор?
Зайцев неопределенно махнул рукой.
– Подойдите, пожалуйста, присядьте.
Зайцев зашел под навес. Дьюи глазами-щелками посмотрел на него снизу вверх.
– Садитесь, садитесь. Я только что был у Глобски. Старина Эдви на боевом посту. Так вот.... Из экипажа исключены трое участников - Мейбл, Жаннет, Стивенс. Вы - в курсе?
– Стивенс?
– Зайцев побелел, - Вы уверены?
Дьюи покачал головой.
– Я уже видел его сегодня. Вернее, его тело. Тело собиралось сесть на катер. Классический инсайт, без вариантов. А девушки Вас не интересуют?
– Я видел пина с телом Мейбл, - объяснил Зайцев.
Дьюи прищурился, промолчал. Кивнул.
– Жанна стоит около корпуса администрации, - продолжил Зайцев, опускаясь на стул, - В карнавальном костюме шлюхи.
– На нее, судя по всему, у Пана другие планы. Да, кстати, Виктор, - Дьюи многозначительно поднял палец, - Я не знаю, что Вы вчера делали, и есть ли Вам, о чем жалеть. Но, думаю, Вам стоит узнать. Мы с Фредерикой утром сделали химический анализ вина. Там оказался сильнейший афродизиак. И еще кое-что, отрубающее самоконтроль. Лошадиные дозы того и другого. Убойной силы коктейль.
Дьюи сделал паузу, чтобы Зайцев переварил информацию, и добавил:
– Наш господин любит жестокие шутки.
– А почему Вы думаете, что это шутки Пана?
Дьюи удивленно посмотрел на Зайцева.
– Но кто же тогда? Кто решился бы на такое? Это же прямая диверсия!
– Например, кто-нибудь посмелее нас с Вами. Кому наплевать, что с ним будет после того, как его мир провалился в тартарары, а все, кого он любил, превратились в управляемых роботов. Или, наоборот, напуганный до полного безумия. Тот же Глобски. Про исключение из экипажа сразу троих человек кто Вам сообщил? Не пин ведь?
– Глобски, - с неохотой признался Дьюи.
Зайцев опустил голову. Он взялся за нее обеими руками, как будто боялся, что она сейчас развалится. Руки дрожали.
– Эдвард, кто-то - неизвестно кто - подсыпал нам в вино зелье. Превратил в кривляющихся обезьян. По крайней мере, некоторых из нас. Потом еще кто-то сообщил, что экипаж ополовинен. Вы приняли версию, что это сделал Пан, и сразу же опустили руки. Над нами сотворили мерзость, но если это Пан, то все нормально?
– Да, - кивнул Дьюи, - все нормально в рамках того мира, в котором мы сейчас оказались. И в нынешних наших обстоятельствах разумнее считать, что это сделал Пан. Для проекта, если он Вас еще интересует. Для выживания, в конце концов.