Пристроить шпиона
Шрифт:
Почему меня это все заводит еще больше? Не понимаю. Вообще не понимаю! Но заводит.
Наклоняюсь к ней, чтоб услышать, что она такое шепчет без конца, но Алинка ловит мои губы своими и раскрывает покорно рот, приглашая… Черт с ним, потом выясню, что хотела сказать… Опять целую, спинку уже еле держу, потому что бросает дико, отрываюсь от сладких губ, хриплю что-то маловразумительное, типа: «Держись, Принцеска…». И чувствую, как она дрожит подо мной, мелко-мелко, глаза ее затуманиваются, губы жадно хватают воздух… И внутри сжимает сильно и ритмично. Кайф какой, бляха муха, какой охеренный кайф!
Оргазм приходит такой сильный, что приходится сильнее сцепить зубы, чтоб не застонать в голос. И опять закрыть рот Принцеске, потому что у нее моей выдержки нет. Отпускаю спинку кровати, обессиленно падаю на Алинку, дышу тяжело. И ощущаю, как мягкие губы прижимаются к моей шее.
Словно котенок ластится. Сладко и трепетно. Мы дышим друг другом, не можем оторваться. И не хочу я этого делать.
Хочу вот так, с ней вместе. Чтоб в капсулу времени. И чтоб никого рядом. Только мы. Только вдвоем. Это чистый, незамутненный кайф. Это блаженство.
Жаль, что наши желания нихрена не сбываются.
13. Алина
Лешка замирает на мне, дышит тяжело, а я все не могу остановиться, все никак вынырнуть не могу из нашего, одного на двоих, безвременья. Трогаю губами его шею, упиваюсь запахом, вкусом… Глажу по плечам. И никак слезы не могу остановить. И не думаю. Не хочу, не хочу, не хочу думать!!! Вообще ни о чем! Мне сейчас неважно, почему он так со мной, почему с утра смотрел, словно впервые видит, ходил с холодным лицом и мертвым взглядом… Неважно. Просто… Пусть больше этого не будет? Ну пожалуйста…
Но вот Лешка длинно выдыхает, отжимается от кровати и привстает… Мои руки скользят по плечам в отчаянной попытке удержать, хоть немного продлить… Но уже понятно, что наше время истекло. Совсем.
Я бессильно роняю кисти рук обратно на покрывало, жду, когда Лешка освободит меня от себя и подтягиваю ноги к себе, поворачиваясь на бок.
Не смотрю на него, глаза закрываю, сглатываю горечь, которую приносит послевкусие близости. Пусть уйдет. Просто уйдет.
Но сегодня явно кто-то наверху отвернулся от меня совсем. Потому что Лешка становится на колени перед кроватью рядом с моим лицом, осторожно трогает щеку, вытирает слезы…
– Ты как, Принцеска? – шепчет он, - больно? Прости меня…
– Уходи, - еле слышно отвечаю я, - уходи… И больше… Я буду кричать…
– Жалеешь, Принцеска? – в его голосе опять прорезается лед, - не жалей.
– Не жалею. Уходи. Я замуж выхожу.
– Не выходишь.
Открываю глаза, смотрю на него удивленно. Что за глупости говорит? Ему-то откуда знать? Откуда он вообще здесь…
Этот вопрос меня мучил с самого утра, когда только приехала в ненавистный дом и увидела его. Лешку. Одетого во все черное, строгое, с аккуратно убранными назад волосами и в очках. Он настолько не был на себя похож, что я сначала даже решила, будто обозналась. Отец Вовчика кратко отрекомендовал его:
– Вот, Алина, это – Алексей. Будет твоим сопровождающим. До того времени, пока твой отец не вернется… Он меня особо просил, чтоб я предоставил тебе личную охрану…
– Нафига ей охрана? – ревниво спросил
– Нет, у тебя есть дела, - спокойно ответил ему отец. И посмотрел. Так, что Вовка сник мгновенно.
– Давай я сам ей охрану подберу, - попробовал он все же возразить, - этот очкастый явно не подходит!
– Ты сомневаешься в уровне подготовки моих сотрудников? – еще холоднее спросил генерал Расщепаев.
– Да, блин, ты глянь на него! Его же ветром сдувает! – завизжал Вовчик, мгновенно, как и положено психопату, выходя из себя.
Отец коротко рявкнул, чтоб сын топал за ним, кивнул мне и вышел. А я осталась стоять посреди здоровенного вестибюля, таращась на того, кого тут быть точно не должно! Лешка говорил, что он – компьютерщик, специалист, там, какой-то… Тут явно ошибка… Или… Или все это время он… Он не просто так был со мной?
Я хотела подойти ближе, просто в глаза посмотреть. Не собираясь палить контору, не собираясь показывать, что знаю его… Или надо было это сделать? Судя по воплям Вовчика, он явно был не в курсе, что мы с Лёшкой знакомы. Значит, это инициатива его отца… И значит, все, что было у нас с Лешкой… Да нет… Бред же! Ну бред!
Я шагнула к нему, но Лешка еле заметно повел подбородком и холодно сверкнул очками. И я остановилась, с ужасом ощущая, как внутри, в самом центре груди, расползается холодный комок слизи. Грязи. Я , оказывается, все это время была в грязи. И сейчас. Сейчас – тоже в грязи…
За дверями кабинета раздались крики, потом вылетел злой, как черт, Вовка и потащил меня на второй этаж.
– Пошли, невеста, я тебе твою комнату покажу. Заодно и кровать опробуем… - зашипел он, волоча за собой по лестнице наверх.
Я только и успела, оглянуться на Лешку. И поймать его совершенно мертвый взгляд. Ни движения ко мне, ни жеста.
На втором Вовка, судя по всему, взбешенный разговором с отцом, сходу попытался меня облапать, укусил за шею, естественно, сразу же словил коленом между ног и отстал.
А я спустилась вниз, демонстративно не глядя ни на кого. Охраны внизу было предостаточно, у генерала, похоже, какой-то бзик на безопасности. Интересно, камеры стоят по дому? Наверняка. Значит, наше общение с Вовкой уже стало известным его отцу. Или вот-вот станет. Да и пофиг. Мне отец разрешил сопротивляться. Поймала все тот же холодный взгляд Лешки. Сжала губы высокомерно. Пошел нафиг, подлец.
– Алина, хочу с тобой поговорить, - генерал Расщепаев поджидал меня возле своего кабинета, - зайди.
Я вздернула подбородок и пошла. Послушаем, что скажет генерал, да.
– Вижу, тебе удалось успокоить моего болвана? – спросил спокойно Расщепаев, - это хорошо. Не ошибся я в тебе, значит.
– А что, так тоже можно было? – уточнила я равнодушно, хотя внутри все бурлило. Не ошибся он во мне, видите ли!
– Знаешь, - генерал сел в кресло, прикурил, - я сначала немного переживал, когда мой сын начал болеть этой блажью… - он поймал мой удивленный взгляд и пояснил, - свадьбой. И тобой, конкретно. Все же, ему только двадцать… Молодой парень. Но потом, все хорошенько обдумав, я пришел к выводу, что женитьба ему только на пользу. Уберет взбалмошность, смягчит характер…