Притворись моей женой
Шрифт:
Я тихонечко оседаю на порожки и ложусь головой на перила.
– Самое плохое, - говорит Арина, - что у Вильдяева есть эти фотки из парка. Как вообще так вышло, что они оказались знакомы?
– Да понятия я не имею!
– Рычит Борис.
Голоса становятся чуть тише, и я перестаю слышать.
– Ань...
– из столовой выходит Васька, - папа запретил тебя будить... Сказал, что ты заболела. Ты заболела?
– Нет!
– Кручу головой и закусываю дрожащие губы, чтобы не разрыдаться
– Как вы вчера в зоопарк сходили?
– А мы не ходили...
– вздыхая, Васька садится рядом со мной на порожек и кладёт голову мне на колени.
– Папе ещё в машине позвонили, что какой-то дядя с мэром поругался. Ему ехать пришлось...
Я машинально перебираю пальцами его светлые волосики. Не ходили... Басов безнадёжен. Мне становится вдруг так горько, что даже притупляется чувство вины.
– Ты завтракал?
– Поднимаюсь на ноги.
– Два печенья съел, - кивает он, - с молоком.
– Кашу будешь?
– Буду...
– Тогда беги в столовую, я сейчас принесу, - целую его в макушку и, резко выдохнув, иду на кухню.
– Доброе утро...
– чуть замедляю шаг на пороге, когда в меня вдавливаются три тяжелых взгляда, но тут же собираю нервы в кулак и невозмутимо иду к холодильнику. Открываю дверцу...
Но тут же вздрагиваю, потому что получаю ею по носу. Басов держит ее ладонью и зло смотрит на меня.
– Не хочешь объясниться, ЖЕНА?
– Он выделяет последнее слово интонацией, и я чувствую кожей, исходящую от него мужскую опасность.
– Отпустите дверь, - говорю спокойно.
– Мне нужно покормить ВАШЕГО сына, а потом отвести его в детский сад.
На секунду мы врезаемся в друг друга глазами. Я не выдерживаю и захлопываю свои.
Слышу, что Борис отходит в сторону.
Открываю холодильник и прислоняюсь виском к полочке. Больно... Что Басов заботится о своей карьере, но никак не пытается защитить мою честь.
– Аня, - бесцветным голосом меня окликает Ариэль, - какие ещё фотографии могут быть на тебя у Вильдяева?
– Никаких, - жму плечами.
– Мы виделись два раза в жизни. Первый - когда Борис поспособствовал окончанию моего рабочего дня раньше времени. Я тогда пошла в парк, на меня напал грабитель и хотел украсть сумочку. Виктор его остановил.
– Все верно...
– кивает Веталь, - у него есть серия снимков из парка и ролик про укладку тротуарной плитки.
– А второй раз - вчера.
– Мажу взглядом по Борису. Он стоит, отвернувшись от всех, и смотрит в окно.
– Виктор подошёл поздороваться. Зачем - я не знаю, а дальше меня толкнули и я облила его коктейлями.
– Ань, ну каша скоро?
– На кухне появляется робкий Васька. Обычно, он залетает вихрем, а здесь чувствует, что взрослые не совсем в
– Да, - киваю и достаю из холодильника миндальное молоко.
– Пять минуток.
Беру тарелку с сушки, высыпаю в неё кашу, заливаю молоком и ставлю в микроволновку. Нужно сделать точно такую же порцию себе, но я не уверена, что мне хоть что-то полезет в горло.
– Поехали в офис, - отрезает Борис, и я чувствую позвоночником вибрации его тяжёлых шагов.
Почему? Почему ему проще поверить и обвинить меня в предательстве и неверности, чем принять факты?
Да, может быть я тоже не права, и мне стоило бы рассказать все Борису ещё вчера и извиниться. Но... почему я ощущаю себя такой преданной и грязной?
Слёзы все-таки скатываются по щекам и падают в детскую кашу.
Хлопок входной двери оповещает меня о том, что интеллектуальная делегация покинула пределы дома.
– Васька, иди кушать!
– Кричу ребёнку.
Он появляется на кухне и плюхается за стол. Возле его ног повизгивает Фунт, залазит под стол и ждёт, когда ему что- нибудь перепадёт.
– Вась, - вздыхаю, - ты помнишь, что собак нельзя кормить со стола? У Фунта будут от этого чесаться уши.
– Помню, - бурчит недовольно и с набитым ртом.
Достаю корм и насыпаю собаке в миску. Наливаю себе чай и сажусь напротив ребёнка.
Васька поднимает хитрые глаза от тарелки.
– Ань... в сад опоздали...
Я улыбаюсь. На душе становится светлее.
– И что ты хочешь?
– Подпираю щеки кулаками.
– В кино хочу. Там мультик с Маквином новый.
– А пойдём!
– Решаюсь я.
В конце концов, чего сидеть и ждать когда местный Барин решит нас осчастливить своей благосклонностью.
Мы быстро собираемся, вызываем такси и едем в только что открывшийся торговый центр.
Несмотря на будний день, жизнь здесь кипит.
Я ловлю на себе неодобрительные взгляды, и в конце концов не выдерживаю. Покупаю себе темные очки. Хочется плакать от того, что люди так легко верят сплетням.
Пока стоим в очереди и покупаем сок, слышу, как за спиной тихо переговариваются женщины.
– Всю ночь гуляла, а теперь про ребёнка вспомнила. Мамаша!
– Ну хоть глаза свои бесстыжие прикрыла, - вторит ей вторая.
– Им то что. Няньки есть. Можно всю ночь гудеть.
– У этих нет, вроде, нянек. В сад ходит вместе с сыном моей кумы. Место только чьё-то занимает. А кому надо, не хватало теперь!
Мне хочется резко развернуться и «ободрать» сплетниц. С пеной у рта говорить о том, что ничьей кумы дети не ходили б сад ещё пол года, если бы не Борис... Но я только жую щеки, понимая, что лишние скандалы нам сейчас ни к чему.