Притворись моей женой
Шрифт:
– Пакетик нужен?
– Кивает нам продавщица.
– Да, пожалуйста...
– отзываюсь.
Мы поднимаемся с Васькой на эскалаторе к кинотеатрам и покупаем билеты. Ребёнок, в предвкушении мультика, рассказывает мне про события предыдущих частей.
В зал он заходит, как взрослый. Сам подаёт билеты контролеру и находит ряд.
Свет выключается. На экране появляются первые кадры рекламы. Я так давно не была в кинотеатре, что смотрю трейлеры с удовольствием, отмечая про себя, на что ещё можно будет сходить с ребёнком, если меня не отстранят... конечно.
Свет вспыхивает. Испуганные дети начинают плакать.
Я хватаю Ваську в охапку и бегу к выходу.
Кто-то вальяжно рассуждает, что это учебная тревога и можно не торопиться. Но мне проверять рассуждения ленивых, диванных аналитиков совершенно не хочется.
Хорошо, что Васька просто молча слушается, и только его широко распахнутые глаза выдают шок.
– Внимание!
– Разрываются динамики новой волной сирены.
– Это не учебная тревога...
Кто-то начинает кричать, чтобы не забыл попкорн. Мне хочется думать, что это они от шока.
Мы с Васькой выбегаем из зала почти первыми, и в коридоре нас чуть не сносит толпа обезумевших людей.
Работники вместо того, чтобы координировать движение, протискиваются к выходам первыми.
– Не открываются!
– Ропот прокатывается по толпе.
– Запасные выходы заблокированы и не реагируют на центральный замок!
Несколько мужчин пытаются вынести двери, навалившись. Толпа шумит, топчется и давит на ноги...
И вот на этом месте мне становится по-настоящему, по-животному страшно... Потому что автоматически двери не сработают, если их установку так и не исправили по пожарным нормам...
Глава 36. Ценности
Борис
Тишина в кабинете трещит от напряжения. Вот-вот начнут вылетать стекла.
Наклонившись над мусорным ведром, заливаю сбитые костяшки рук перекисью. Она шипит и стекает белой пеной по коже. Мне хорошо. С армии ни с кем не дрался.
– Пообедали, блин!
– Не выдерживает Арина.
– Вас на час нельзя оставить! Ну скажите, ну какого черта, вы к Вильдяеву поехали?
– Да...
– Веталь с ухмылкой щёлкает пальцами, - теперь он своим разбитым фэйсом со всех углов светит. Но как вы ему двоечку!
– Разворачивает ко мне экран ноутбука с видео, а я прикрываю глаза. Чего уж теперь.
– Между прочим, это не только мой любимый момент! Вон люди как за вас в комментариях болеют!
– С солидарностью заканчивает стеб.
Трогаю свою лопнувшую губу пальцем и морщусь от боли. Черт! Разве я сейчас должен что-то говорить? Отчитываться? Объяснять? Я подрался за честь своей женщины, возможно, будущей матери моего ребёнка. И пусть я хреновый муж, не умеющий держать свои эмоции под адекватным контролем, я этому научусь.
Ни секунды не жалею о том, что сделал, да и ещё разок повторил бы. Чтобы прямо нос и зубы в кашу. Просто охрана помешала...
– Думаешь, заявление напишет?
– Хмурится Арина.
– Нет, - компьютерный гений качает головой.
– Это слишком мелко. Не сам Вильдяев в войну
– Перед выходом пять машин с журналистами, - опускает жалюзи Денис и отворачивается от окна.
– Придётся что-то говорить.
– Разбитое рыло этой сволочи теперь говорит за нас обоих.
– Прикладываю вату с антисептиком к губе и шиплю.
– Я вот что думаю, - начинает Денис.
– Они по-пьяни много лишнего друг другу наговорили. В конечном итоге картина выглядит так: вас, - он кивает на меня, - Жиров видит в Москве на своём месте. А себя здесь, на месте Прокопова. Вот только мэр наш с этим не согласен и на пенсию не собирается даже с приданным в виде торгового центра.
– Откуда ты знаешь, - я напрягаюсь и чувствую, как по позвоночнику побегает озноб.
– Зная и того и другого, просто предполагаю.
– Трёт переносицу Денис.
– Не зря же в некоторых документах до сих пор остаётся пустой графа «собственник». Думайте теперь вдвойне, где что говорите и подписываете.
– Плохо дело, - кивает Арина, - это тогда не последний спецэффект. Они будут мочить репутацию друг друга. Вот такими мелкими выстрелами.
Все снова замолкают. Ситуация - жесть.
– Выйдите все, пожалуйста, - я киваю на дверь, неожиданно осознавая, что больше не хочу ничего слышать про эти игры. Хочу перерыв.
– Голова разболелась...
Черт! Не политика, а какой-то индуцированный психоз. Один старый придурок боится остаться не у дел, берет баян и заставляет всех плясать.
Оооо! Откидываюсь на спинку кресла и прикрываю глаза. И ведь моя жена права, если продолжу в том же духе, то закончу точно также, как мои престарелые вышеупомянутые коллеги. Просто потому что перестанет для меня существовать что-то иное. А я так не хочу!
И раз уж мне так случайно и незаслуженно повезло в жизни с женщиной, то самое главное, что я должен сделать - ее не просрать!
Хочу услышать Аню прямо сейчас и попросить прощения за это утро. Хочу узнать, как она себя чувствует, отвела ли сына в сад и... плов ее на ужин хочу.
Набираю номер. Не берет. Беспокойство закручивает в груди воронку.
Ты теперь не хочешь со мной разговаривать? Глажу пальцем клавишу дозвона и снова делаю вызов. Гудки... Гудки.... Бери трубку, хорошая девочка, я признаю, что заслужил игнор. Что повёл себя отвратительно, напугал... А ещё измерил твоё поведение логикой Марины. Сравнил. И кажется, ты это поняла...
Мне становится душно и страшно от мысли, что я сейчас теряю что-то ценное. Поэтому, я, как ненормальный, обрываю телефон Ани следующие десять минут.
Так не пойдёт. Встаю из кресла и начинаю мерить кабинет шагами. Надо найти ее. И работу эту в задницу. Ваську пораньше забрать...
Дергаю жалюзи и смотрю в окно. Стоянка чистая. Это странно. Обычно, эти желтушные черти терпеливые и караулят до талого.
Забираю пиджак со стола и выхожу в приемную.
– Денис, поехали, прокатимся...