Притворщица
Шрифт:
Нашим путешественникам повезло, ведь именно сегодня играл оркестр. Рони довольно быстро подхватывала незнакомые движения, успев освоить несколько принятых в приличном обществе танцев, чем снова порадовала Риджеса, получавшего всё большее удовольствие от этой поездки. На его спутницу с интересом поглядывали другие мужчины, что доставляло дополнительную приятность вечеру. Ещё бы, такая красотка, любой был бы рад оказаться сейчас на его месте.
Рончейя тоже отметила эти взгляды с удовлетворением, как обещание дальнейшего успеха, что будет сопутствовать ей и в Академии, куда она совершенно точно попадёт к концу лета, если будет и дальше соответствовать запросам любовника.
Прекрасный вечер, наполненный танцами и вкусными блюдами, продолжился примеркой особых обновок, что неизбежно переросло в очередную страстную ночь, где девушку познакомили с парой новых поз, внося разнообразие в довольно простое по своей сути действо, которое от этого не становилось менее желанным и приятным.
Позавтракав и искупавшись в тёплом море, Рони и Ридж отправились в обратный путь, с удовольствием обсуждая прелести лурбийского курорта, где можно отбросить большую часть строгих правил, которым по традиции следуют люди, втайне завидуя более свободным в этом отношении оборотням.
— Людям свойственно притворяться, — поучал юную спутницу мужчина, затронувший неприятную для неё тему, связанную со старательно упрятанными от себя самой ужасными воспоминаниями, разбуженными теперь при упоминании притворства. — Всем нам хочется казаться лучше, умнее, симпатичнее, богаче и интереснее. Это нормальное желание. Странно, если бы кто-то старался выглядеть хуже, чем он есть. Поэтому в Нербии и изображают до сих пор особую нравственность, а как только выезжают за пределы родины, тут же с удовольствием подхватывают чужие обычаи, чтобы, вернувшись домой, снова натянуть приличный образ, с тоской вспоминая лёгкость и свободу тех же лурбийских городков.
— Так зачем изображать? — пыталась понять эту странную логику девушка.
— Ну как же? — удивился Риджес. — На традициях мир держится! Ведь ст о ит только где-то дать слабину, как мы перестанем отличаться от оборотней почти во всём.
— И что в этом плохого? — всё ещё не понимала Рони.
— Ну, у оборотней и жизнь длиннее, и особые способности, и даже психика чуть иначе устроена. Их такая вольница не способна испортить. А вот человек… Мало кто может удержаться на полпути. Были случаи, когда люди пытались жить по-оборотничьи. В результате те селения вскоре опустели, — с серьезным видом рассказывал мужчина.
— Но почему?
— Некоторым обычной свободы, принятой у оборотней, показалось недостаточно. И в ход пошли совсем уж странные и опасные вещи. Кто-то даже решил, что может убивать, если ему того захочется. Про насилие я уж и не говорю. Кто-то вернулся к людям, испугавшись подступающего безумия. Человек слаб по сути своей, мало кому удалось удержаться в рамках, совершенно естественных для оборотней. Эти редкие единицы в результате и примкнули к той расе, с которой брали пример, растворившись за пару поколений в принявших их кланах.
— А давно это было? — полюбопытствовала девушка, решившая обязательно поискать удивительный эпизод в исторических книгах.
— О, очень давно! На заре разделения на страны.
— Ну… Тогда, быть может, — осторожно размышляла Рончейя, — за прошедшие столетия люди уже достаточно изменились и окрепли духовно?
— Не все, дорогая моя, далеко не все, — с улыбкой взглянул на любовницу Риджес, получая особое удовольствие от осознания собственной мудрости и образованности,
— Ну, если так смотреть, то в этом есть смысл, — согласилась с доводами мужчины Рони. — Даже у нас пока перемены очень постепенные. Видимо, королева знает про ту давнюю историю.
— Конечно, про это рассказывают в Академии, предостерегая от ошибок прошлого.
Удовлетворенно кивнув, девушка с ещё большим предвкушением стала ожидать предстоящей учёбы, сулившей столько новых и интересных открытий, что от этого её глаза возбуждённо засверкали, заставив мужчину пожалеть о слишком долгом пути, отделявшем путников от постоялого двора, где их терпеливо ожидал оставленный на пару дней номер. Однако уже вскоре показались знакомые пейзажи, радуя обоих близким окончанием короткого путешествия.
Обед, поданный прямо в покои, оказался очень кстати, подкрепив проголодавшуюся пару; успевшую освежиться в ванной, там же испачкаться вновь, поддавшись нахлынувшему на Риджа желанию, и смыть с себя следы страсти; чтобы наконец облачиться в знакомые халаты, ароматные после стирки со специальными средствами, придававшими белью и полотенцам особую мягкость. Послеобеденная нега привела пару в спальные, на этот раз в отдельные, где им удалось подремать почти до конца дня, когда жара начала покидать разогретые солнцем улочки.
На этот раз Риджес, предварительно ознакомившись со списком гостей постоялого двора и не обнаружив там знакомых семейных пар, решил ужинать в ресторане, с удовольствием припоминая предыдущий вечер. Облаченная в по-лурбийски тонкое и открытое платье Рончейя притягивала мужские взгляды, обращавшиеся вслед за тем и на её спутника, выдавая лёгкую зависть и одобрение выбора счастливчика, успевшего отхватить такую лакомую штучку. Уже уверившаяся в собственной неотразимости девушка без всякого стеснения встречала подобное внимание, неся себя рядом с гордым мужчиной с чувством собственного достоинства и даже с неким превосходством, замечая, что большинство встреченных дам не смогли бы с ней соперничать, безусловно уступая в красоте и грации.
Глава 15
Следующий день Риджес наконец-то посвятил делам, ведь изначально обозначил для всех эту поездку как деловую. Встречи с местными своими партнерами он совместил с обедом, отправив Рончейю на прогулку по ближайшим лавочкам с небольшой по его меркам суммой, половину которой девушка предусмотрительно отложила на будущее; а оставшиеся деньги разумно потратила на особые травки и порошки, требующиеся для приготовления задуманного средства от нежелательной беременности; заодно решив обзавестись собственным запасом ингредиентов почти на все случаи жизни. Особенно приятно было обнаружить, что б о льшая часть покупок обошлась ей значительно дешевле, чем у торговцев её городка. Отчасти потому, что многие из целебных трав произрастали как раз в этой местности, а остальные были из Сарбии, до которой здесь было гораздо ближе. В Тербию и Нербию путь был дальше, а потому и цены получались с надбавкой за риски морских доставок или же за счёт дополнительных перепродаж, на каждом этапе обогащая очередного предприимчивого дельца.