Притворщики

Шитова Наталья

— Не стоило. Я бы все сделал позже… Пойдемте, я готов.

— Как он?

Илья пожал плечами:

— Вроде полегче.

— Может, останетесь с ним? Я доберусь сама.

— Нет, я ему обещал.

Полина отправилась одеваться. Власов опередил ее, снял куртку с вешалки и помог надеть.

Открыв перед Полиной дверь черного Мерседеса, Илья бросил тревожный взгляд на окно второго этажа, потом решительно сел в машину.

Они выехали с территории Китайской деревни.

Минут пять, пока объезжали кругом

территорию парка, ехали молча. Оказавшись на Магазейной, Власов притормозил.

— Вы торопитесь?

— Что? — не поняла Полина.

— Вы сейчас куда-нибудь торопитесь?

— Нет.

— Тогда постоим немного, если не возражаете.

Он остановился в стороне от жилых домов, у края широкого газона прямо под голыми ветвями корявого векового дуба.

— Посидите пять минут, — бросил Власов и вышел из машины.

Полина осталась одна. Она сначала подумала, что Власову нужно куда-нибудь зайти, но он остановился около дерева, достал из кармана сигареты и зажигалку, жадно прикурил. Заметив, что Полина наблюдает за ним, нервно сощурился, отвернулся и привалился плечом к стволу.

Полина выбралась из автомобиля и подошла к Власову.

— Ну что вам? — раздраженно бросил тот.

— Зачем вы мерзнете? Курите в машине.

— Дымом вас травить? — усмехнулся Власов. — Не приучен.

Он отвернулся и выпустил дым в сторону.

— Илья…

— Да?

— Что мне делать?

— Не знаю! — отрезал он. — Это не мне решать, а вам.

Сигарета в его тонких длинных пальцах чуть заметно заплясала.

— У вас руки дрожат…

— Да что вы говорите? — рявкнул Власов. — Послушайте, неужели так трудно посидеть в машине? Я попросил у вас пять минут! Это что, так много?

Полина вернулась в теплый салон Мерседеса. Власов все так же стоял, ссутулившись, торопливо докуривал. Наконец, он выбросил окурок и тоже вернулся в машину.

— Я нагрубил вам. Извините, — проговорил он, садясь.

— Ну что вы, Илья. Я сама нарвалась. А вот это постоянное «простите», «извините», «пожалуйста», «будьте любезны»… Это у вас семейное?

— Ну, в общем да, — усмехнулся Власов. — Хотя мне до Валерки далеко. Он бы не бросил окурок на газон, отправился бы урну искать.

— Да, Валерий Петрович… не очень обычный человек.

Власов тяжело вздохнул:

— Я и не сомневался, что вы это поймете.

Автомобиль тронулся с места.

Полина приготовилась к угрюмому взаимному молчанию. Однако, Власова почему-то потянуло вдруг на разговор.

— В возрасте, когда мальчишки пускаются во все тяжкие, Валерке просто было не до этого, — продолжил он. — В тринадцать, вместо того, чтобы покуривать помаленьку и забористо материться, он водил меня в садик, забирал оттуда, кормил, стирал мне одежду, давал тумака за разные проделки. В шестнадцать, когда все нормальные парни уже стильно сморкаются пальцем и

пускают портвешок по кругу, он все еще был занят. Проверял мои каракули, ходил на родительские собрания, извинялся за стекла, которые я разбивал, водил меня в спортивную секцию. И при этом еще умудрился блестяще закончить школу и поступить в институт…

— Подождите, Илья, а ваши родители?…

— Валера не рассказывал? — уточнил Илья. — Его отец умер очень молодым. Больное сердце. Та же самая болезнь, которая теперь мучает Валерку. Его мама вышла замуж второй раз за моего отца. Она умерла, когда меня рожала. Точнее, ее убил пьяный дежурный по отделению. Вколол чуть ли не тройную дозу стимулятора. Говорят, меня тоже едва откачали. Мы жили втроем, с моим отцом. Он очень любил нас обоих, но дома бывал мало, на жизнь зарабатывал. Валера был мне вместо матери, все время со мной возился. Поэтому он у нас такой хороший. А когда мне стукнуло двенадцать, и я стал сам примериваться к портвешку, Валера женился, занялся семьей и ослабил свою воспитательную хватку. Некому стало меня пасти. И теперь я, увы, далек от совершенства.

— Досталось вам.

— Ему больше. И, как ни крути, из-за меня.

— Ну вы же не виноваты в том, что родились, — осторожно высказалась Полина.

— В этом не виноват. Во многом остальном — да. Поэтому я за Валерку горло перегрызу любому… — угрюмо подытожил Илья и с досадой покачал головой. — Черт, как же курить хочется…

— Бросить не пробовали?

— Да где тут… — раздраженно проворчал Власов. — Либо головой об стенку, либо сигарету в зубы. Об стенку я еще успею. Остается сигарета.

— Давно курить начали?

— А вы что, нарколог? — зло бросил Илья.

Полина промолчала.

— Нет, не очень давно, — неожиданно ответил Власов несколько секунд спустя. — В следственном изоляторе начал. Три года назад…

«… Этот уголовник меня с ума сведет…» — вспомнились Полине слова разъяренной секретарши.

— … А там я как-то не думал, насколько трудно будет избавиться от этого, — добавил Илья.

Полина ничего не ответила.

— Вы и о моей судимости ничего не знали?

— Нет.

— О чем же тогда Валерка вам все утро рассказывал? — усмехнулся Власов. — О древних замках своих драгоценных?

— Не только. Еще о жене рассказал, о том, почему они расстались.

— Расстались они, и слава Богу. Эта мерзавка чуть в гроб Валеру не вогнала, — с неприкрытой ненавистью отозвался Илья. — Эта девица в общем-то верно рассчитала, что Валерка далеко пойдет. Но у нее не хватило терпения дождаться. Все и сразу хотелось. Помотала она ему нервы. Пока они разводились, пока она сына отсуживала, Валерка держался, а после сразу свалился. Первая клиническая смерть в двадцать четыре года… Валера святой человек, а я нет. Я ее не простил, и никогда не прощу.