Притворщики
Шрифт:
— А все-таки?
— Да, живу в мертвых камнях. Считайте меня мазохистом, — фыркнул он, открывая дверь. — Прошу вас.
Полина шагнула в прихожую. Впрочем, прихожей как таковой не было. Объем огромного помещения был поделен на функциональные части. Сначала прихожая и коридор с лестницей на второй этаж, дальше в глубине гостиная, плавно переходящая в кухню и отделенная от нее лишь широкой аркой.
Сверху послышались шаги. По лестнице поспешно спустился Власов, в застиранных джинсах,
— Добрый день… — с легким удивлением протянул он.
— Здравствуйте, Илья, — ответила Полина, которой Казьмин как раз в этот момент помогал снять куртку.
— Илюша, мы продрогли, как цуцыки, — радостно сообщил Казьмин.
— И поделом, — буркнул Власов. — Нечего по оврагам ползать с утра пораньше.
— О! — Казьмин поднял вверх палец. — Полина, слышите эти золотые слова моего благоразумного брата? Я же вам и сам говорил: надо было в библиотеку… Илья, покажи Полине ванную. А я поднимусь к себе на пять минут, и будем чай пить.
Казьмин пошагал вверх по лестнице.
— Идите сюда, — угрюмо буркнул и Власов пошел вперед. — Вот, пожалуйста.
Он щелкнул выключателем около одной из дверей, а сам, не говоря больше ни слова, направился в тот конец холла, который был здесь кухней.
Пока Полина приводила себя в порядок в просторной, но скромно отделанной ванной комнате, в холле послышался свист закипевшего чайника.
Когда Полина вышла, Казьмин спускался с лестницы. Он казался несколько побледневшим, но все же умиротворенно улыбался.
— Проходите сюда, садитесь, — Казьмин отодвинул один из стульев, стоящих вокруг стола со стеклянной столешницей, подождал Полину, подвинул под ней стул.
Полина неожиданно осознала, что пользоваться неисчерпаемой и такой естественной галантностью Казьмина уже начинает входить у нее в привычку.
— Вы какой чай пьете? — поинтересовался Казьмин.
— Любой, — пожала плечами Полина.
— Так уж и любой? — удивился тот. — Вы вообще-то в курсе, что классификация чая значительно обширней, чем зеленый и черный, или чем листовой и гранулированный?
— Да, конечно, я в курсе. Есть еще в пакетиках.
Казьмин расхохотался.
— Очаровательно. Я оценил… — кивнул он. — А вообще-то я не очень понимаю людей, которым все равно, что пить и есть.
— Не то чтобы мне было все равно, но я не очень об этом задумываюсь. Сама я терпеть не могу готовить, и от других этого не требую. И было бы прекрасно, если бы и от меня никто не требовал разносолов.
Казьмин, расставляя на столе странные кривобокие глиняные чашки с иероглифами, весело посмотрел на Полину:
— А как же путь к сердцу мужчины?
— Постараюсь найти мужчину, к сердцу которого лежит нестандартный маршрут.
— Хм, я полагаю,
— На что? — рассеянно уточнил подошедший к столу Власов.
— На мою стряпню.
— Не жалуюсь, — подтвердил тот, взял из плетеного блюда самую большую булочку и с аппетитом откусил. — Грех жаловаться.
— Вы что, сами это пекли? — изумилась Полина.
— Ага, — кивнул Казьмин. — У меня по выходным иногда бывает с утра небольшая разминка. Надо же хоть изредка баловать братишку. Кстати, братишка, хватит жевать. Чаю налей.
Власов разлил по чашкам серо-бурую жидкость. В чашку Полины попали две коротких черных палочки. Она машинально помешала жидкость ложкой. Палочки не растворились.
— Это чай матэ, — предупредил Казьмин. — Вы ведь сказали, что пьете любой…
— О, не стоит беспокоиться, — Полина погоняла по поверхности стебли неведомого растения и добавила. — После сегодняшних приключений матэ — детская забава…
— Что за приключения? — буркнул Власов.
— Восхождение на Шапель.
Илья замер с открытым ртом, бросил на стол чайную ложечку, поспешно проглотил то, что жевал, и повернулся к Казьмину:
— Ты что, совсем с ума сошел?
— Не преувеличивай, — тихо произнес Казьмин. — И не устраивай сцен.
— Я не устраиваю, — пожал плечами Власов. — Полина, у меня к вам есть одна просьба…
При слове «просьба» Полина вздрогнула.
— Если Валерию Петровичу еще раз попадет вожжа под хвост, и он затеет акробатические этюды типа восхождения на Шапель, будьте добры, Полина, немедленно позвоните мне, — с плохо скрываемым раздражением сказал Власов. — Мой номер у вас должен быть.
— Илья, прекрати истерику! — повысил голос Казьмин.
Худое нервное лицо Власова перекосила болезненная гримаса, он цапнул из плетеного блюда еще какой-то пирожок, прихватил чашку и демонстративно ушел. По лестнице простучали его шаги.
— Не обращайте на него внимания, — тихо сказал Казьмин. — Он у меня юноша с характером.
— Он волнуется за вас.
— Я знаю. Я доставляю ему много хлопот… А что же вы чай не пьете?
— Да я уже все выпила, — усмехнулась Полина. Она и сама не заметила, как таинственная жидкость постепенно перекочевала в ее желудок. Ее окутало тепло и покой, обветрившиеся на улице щеки пылали. — Спасибо, все здорово.