Притяжение II
Шрифт:
– А кто просил мужика? – не унималась я. – Сейчас же ему верну. А, нет, не получится. Сначала съезжу на работу, и в обед верну!
– Ты не права, подруга, – водрузив на плиту чайник, заявила пресса.
– Хватит обо мне, – стягивая ночнушку, я выглянула из комнаты. – Лучше расскажи, как у тебя все прошло вчера? Ты что-то не особо веселая.
– О, Дерек хорош, – улыбнулась она, отводя взгляд, и принялась нарезать хлеб для сэндвичей.
– А как же Итан? – я переоделась и вышла к завтраку, принимая из рук подруги кружку с кофе.
– Дерек хорош. Но он гей, – она спряталась за кружкой, а когда вынырнула – ненатурально
– Ого, – присвистнула я, вгрызаясь в сэндвич. Подруга прожевала и уставилась на меня. – Что?
– А ты как? Я имею в виду, – взгляд переместился на живот. Рефлекторно накрыла его рукой, словно взгляд может задеть ребеночка.
– Все хорошо. Доктор Ризерстоун была вчера. Сказала, что ребенок в порядке.
– Слава богу. Прости, что так получилось…
– Да что вы все вините себя? Бернард, Генри, ты… мое прошлое, мои собственные ошибки. У каждого своя жизнь. Ты мне в няньки не нанималась! Все. Перестань, – я пресекла любые попытки дальнейших извинений, заверив, что они лишены смысла и, допив кофе и доев все до последней крошки, отправилась на работу.
Что сказать, водила я откровенно плохо, поэтому на новую подругу смотрела с опаской. Из окна за мной наблюдала Одри, попивая кофе, и задорно улыбаясь. Конечно, ей весело. А мне страшно.
Бросив на пассажирское сиденье сумочку и документы, я села в водительское кресло. Задница несколько болела, но об этом сразу же забыла, как только почувствовала, насколько удобно спине. Эргономические сиденья – идеальное место для моей спинки. Сложно было подавить улыбку, когда я рассмотрела сияющий чистотой и вкусно пахнущий кожей салон. Но кожаной была лишь приборная панель. Сиденья обтянуты мягкой тканью. Надо же. Он и это учел… нажала кнопку бортового компьютера, чтобы загрузить маршрут движения до работы. Соображать, как проехать и при этом вести для начинающего водителя – серьезная проблема. Вместо карты на экране высветились наши фото. Я и Генри… те самые, что я сделала на телефон во время нашего полета на воздушном шаре. Они медленно менялись, возвращая меня в те моменты, когда я всецело принадлежала ему. Раскрасневшаяся и счастливая после умопомрачительного секса. Внутри меня все сжалось от нарастающего желания. Что это со мной? Читала, что во время беременности женщины, так сказать, приходят в охоту. Но не от одного же воспоминания. Хотя, вспомнить было что. Я улыбнулась и завела мотор. Досмотрев фотографии, загрузила карту и, перекрестившись, тронулась в путь.
Мой опыт вождения кончался тренировочной ездой во время обучающих курсов. Ума не приложу, как удалось не угробить машину, а заодно и себя. Это еще одна причина, по которой я обязана вернуть автомобиль его законному владельцу. Впрочем, документы, лежащие на пассажирском сиденье, категорически опровергали мои же доводы о владельце машины. Им числилась я. Каков нахал!
Время до обеда тянулось мучительно долго. Я заехала в аптеку и приобрела уколы, которые прописала доктор Ризерстоун. Медсестра на работе помогла сделать инъекцию, от которой боль в заднице показалась легкой щекоткой. Едва придя в себя, я дохромала до офиса, в котором меня уже поджидали Майк и Питерсон.
– А вот и наша мисс Уэйнрайт, – убрала руку от задницы
– Здравствуйте, господа. А, вы должно быть, по сделке с Дойче Банком?
– Не переживай, у предыдущих аналитиков тоже ничего не получилось, – ободряюще начал мистер Майк.
– Что значит «тоже»? – вздернула бровь и положила на журнальный столик предварительный контракт с пометками контрагентов. – Изменим пару пунктов, предоставим кое-какие гарантии и, пожалуйста, можете становиться заемщиком.
Мужчины, не веря моим словам, принялись изучать договор, а после уставились на меня.
– И как тебе это удалось?
Я приготовила руководителям кофе и, присев рядом на диванчик в рекреационной зоне своего кабинета, закинула ногу на ногу. Так сидеть легче. Дивана касается лишь одна ягодица. Поза, конечно, та еще, особенно в платье, но мне простительно, учитывая, каких успехов удалось добиться.
– Элементарно. Не стала говорить о том, что нужно нам. Спросила, что требуется им. Оказалось, требования не столь уж заоблачные, – я улыбнулась и сделала небольшой глоток чая с бергамотом. Раньше предпочитала исключительно кофе. Даже пять раз в день. А сейчас, когда Господь послал мне горошинку, мы распробовали вкус бергамота, чья терпкая нотка чем-то напоминает кофе.
– Молодец, – мужчины переглянулись и потянулись за кружками. Мы почаевничали, побеседовали о планах на будущее, задачах, которые стоят передо мной и, получив целевые направления, я с энтузиазмом принялась их разрабатывать. Поскольку мне удалось договориться с немцами, сделку с ними доверили мне. До обеда я готовила документы и, когда наступил час Х, с замиранием сердца отложила все дела в сторону. Мне предстояло куда более важное дело. Утром я приняла твердое решение – вернуть акции Тринити мистеру Эллингтону. Акции и его подарок. У меня скоро будет ребенок и волнения мне противопоказаны. А до тех пор, пока мы с ним видимся, пока наши пути пересекаются, я буду каждый раз царапать свои едва успевающие зажить раны.
Еще раз пробежалась глазами по документам. Все готово.
Дорогу до Тринити я знала, как свои пять пальцев. Фирма Майка и Питерсона располагалась в двадцати минутах езды на автомобиле. Ничего страшного, если я задержусь с обеда. Надбавку за переработку не беру, благодаря этому могу себе позволить небольшие дневные прогулы.
Припарковалась возле высокого и такого родного здания из стекла и стали. «Тринити», – с ностальгией подумала про себя, читая скульптуру из букв. Здесь все кажется таким родным и настолько моим, что сердце защемило от воспоминаний. Это еще раз утвердило меня в решении избавиться от всех ниточек, которые ведут к Генри. От всех, кроме одной. Той, что идет из моего сердца…
Его я заметила издалека. Стеклянные стены кабинета – политика открытости – позволяли любоваться им на расстоянии. За стол личного помощника, который я занимала долгие годы, никого не было. На нем какие-то гламурно-розовые ежедневники, ручки с перьями, огромные солнцезащитные очки. Даже думать не хочу, как выглядит владелица этих вещей. На ум приходят фразы типа «обладательница супер больших грудей» и «накачанные силиконом губы».
Когда я без стука открыла дверь, он поднял от бумаг возмущенный взгляд. Впрочем, возмущение быстро сменилось на удивление, затем на непонятную мне эмоцию и он вскочил.