Притяжение
Шрифт:
— Уверена, — решительно заявила Ник. Двери лифта стали закрываться.
— Ах, моя дорогая. — Возглас матери раздался, когда лифт уже начал спускаться. — Ты так и не сказала, придешь ли к Эстер.
В лифте Ник вспомнила, что не одолжила у матери денег. Ей необходима была какая-то сумма, чтобы прожить уик-энд. Была уже пятница, банки закрылись. Не имея ни банковской карточки, ни чековой книжки, Ник не могла получить никаких денег до понедельника. Она решила вернуться, но поняла, что у нее нет сил на еще одно прощание с матерью.
Когда она проходила мимо швейцара, он протянул ей трубку внутренней связи.
— Ваша мать хочет поймать вас, пока вы не ушли.
Ник взяла трубку.
— Мама? Давно не виделись. Как ты?
— Я подумала, что тебе могут понадобиться деньги, ведь ты потеряла кошелек. Хочешь, я тебе одолжу?
Мать всегда интересовалась финансовым положением Ник, подозревая, что та живет впроголодь. Дочь находила подозрения матери оскорбительными, но предпочитала терпеть, лишь бы не обсуждать с ней денежные вопросы.
Но сейчас — по крайней мере, до понедельника — она действительно оказалась на мели.
«Как ты собираешься дотянуть до понедельника, имея в кармане всего семь долларов пятьдесят центов. На это даже не прокормишься. Вернись к матери и займи у нее пятьдесят баксов».
— Не надо, мама, у меня есть деньги. Спасибо.
— Хорошо. Просто я хотела в этом убедиться. Главное, поспи. Да, что ты думаешь насчет приглашения Эстер?
— Хорошо, мама. И хорошо, что это выходной. Мне пора идти. Спасибо за суп. Я люблю тебя, мама.
— Заказать такси? — предложил Джерри или Терри. Терри. Это был Терри. Да.
— Нет, спасибо, — отказалась Ник, не называя швейцара по имени. Хватит на сегодня импульсивных действий. Прежде всего надо позвонить Мартине. Вот и автомат на углу.
— Это был не Джордж Пеппард, — крикнул швейцар Ник вслед. — Это был Джеймс Вудс.
Ник застыла, как громом пораженная.
— За всю историю этой планеты, — воскликнула она, — никому еще не удавалось спутать Джорджа Пеппарда с Джеймсом Вудсом.
— Я переключал каналы. Знаете, как это бывает? Показывали «Завтрак у Тиффани» и одновременно эту вещицу с вами и Джеймсом Вудсом. У вас ведь там одна сцена, не так ли?
— Верно.
— Я переключал каналы, пока шла реклама. Я люблю «Завтрак у Тиффани». Мою внучку зовут Тиффани.
— Одри Хепберн в зените славы, — одобрила его Ник. — У вас неплохой вкус.
— Для меня это лучший отдых, — признался швейцар.
Наконец Ник оказалась на улице. Дождь едва моросил. Пальто почти высохло. Ник посмотрела на небо. Это не такой дождь, когда вы тут же промокаете насквозь, а легкий дождик.
Уже зайдя в будку телефона-автомата, Ник поняла, что не сможет вспомнить номер собственной телефонной карточки. Разумеется, он значился в записной книжке, потерянной вместе с кошельком. Это означало, что Ник придется потратить на телефонный звонок четверть оставшейся у нее суммы. Она поставила судок с супом на маленькую полочку, полезла в карман и, к своему удивлению, обнаружила там десять центов, о существовании которых совсем забыла.
«Эврика».
Ник
«Пожалуйста, окажись дома».
Как обычно, заговорил автоответчик. Ник была уверена, что если она обратится к аппарату со слезной мольбой, ей повезет и Мартина будет дома. Автоответчик Мартины был еще более устаревшей конструкции, чем у Ник. Ей пришлось выслушать длинное послание, которое нисколько не изменилось с тех пор, как Ник стала посещать психотерапевта.
Послание звучало на фоне негромкой музыкальной мелодии из «Нового времени», Мартина говорила медленно, словно обращалась к сумасшедшему, которого нужно было успокоить. Ник всегда с трудом выслушивала голос Мартины на автоответчике. Но, слушая это послание уже несколько лет, Ник убедилась, что оно в самом деле ее успокаивает. Может быть, она сходит с ума?
— Мартина. Это Ник. Ты можешь снять трубку? — Она подождала несколько секунд. — Мне очень нужно с тобой поговорить.
— Привет, бэби, — сказала Мартина, которая была единственной знакомой Ник, называвшей людей «бэби». — Что стряслось?
— У тебя есть сегодня — сейчас или вечером, но до уик-энда — свободное время?
— У тебя все в порядке?
— Да… Нет…
— Хорошо. Дай подумать. — Ник слышала, как Мартина перелистывает свой ежедневник. — У меня все расписано до конца дня. Сначала обед, который я не могу отменить, потом встреча у меня дома. Ты не можешь подождать до завтра?
«Нет».
— Конечно, подожду. Если получится.
— Если получится?
— Нет, я хотела сказать… когда ты будешь свободна завтра? — Ник всерьез задумалась, дотянет ли она до встречи с Мартиной.
— Ты сможешь в час дня? Я только что отменила назначенную на это время встречу.
«Я не могу ждать так долго».
— Это было бы отлично.
— Хорошо, бэби. Увидимся.
Была пятница, часы пик, к тому же шел дождь, — ловить такси бесполезно. Ник не оставалось ничего другого, как ехать на автобусе. Если даже удастся поймать такси, она попадет в пробку, и на счетчике появится сумма, превышающая возможности Ник. После автобуса у нее останется долларов шесть на уик-энд. О метро Ник и думать не хотела. Автобус она тоже не любила, но у нее не оставалось выбора.
На автобусной остановке за углом Ник обнаружила толпу усталых, промокших людей, толкающих друг друга, борясь за местечко под маленьким навесом. Стоявший перед ней мужчина, от которого исходил ядовитый запах плесени, постоянно оглядывался на Ник. Она делала вид, что не замечает его, но мужчину это не обескуражило.
Ник повернулась и быстро направилась к трем стоявшим в ряд телефонам-автоматам, расположенным в квартале от Первой авеню. Один был занят. Ник сняла трубку свободного автомата, но он не работал. Тогда она схватила трубку другого свободного автомата, находившегося посередине, едва успев опередить ужасно торопившуюся женщину с огромным раскрытым телефонным справочником в руках.