Привал странников
Шрифт:
– А-а-а, это ты. Выпить хочешь?
– В честь чего гуляешь?
– Не гуляю - поминаю. Паленого поминаю. Душевный был человек!
– Что ж ты о покойнике - Паленый! Его Геной звали.
– Правильно, Геной. И добрый был. Уважит, бывало, поднесет.
– Ну а еще что скажешь, Вадик?
– У него в последнее время присловье было: "Мы и мертвыми возвращаемся". А вот утоп и не вернулся. Ах, Паленый, Паленый!
– Шакин, не вынимая бутылки из внутреннего кармана пиджака, ловко налил полстакана. Посмотрел на Смирнова: -
Смирнов ладонью прикрыл стакан:
– Подожди немного, Вадик!
– и вытащил из кармана рубахи фотографию. Посмотри, этот человек у тебя паспорт купил?
– Этот не этот, какая разница!
– не глядя на фотографию, возгласил Шакин.
– И все-то ты с глупостями...
– Ты что, меня не узнаешь, Шакин?!
– надавил железным голосом Смирнов.
– Узнаю. Ты есть главный виновник смерти Паленого. Ты его избил, как мальчишку, унизил тем самым до невозможности. Он от обиды запил по-черному, и от того, что пьяный, утонул. Ты - душегуб.
– Прекрати кривляться, ну!!!
– рявкнул Смирнов.
– И смотри! Этот или не этот?!
От смирновского рыка Шакин вспомнил про себя, что он есть, и, собравши последние силы, уставился на фотографию. В глазу появилась осмысленность.
– Вроде этот, - наконец изрек он.
Жека готовил зал: стелил скатерти на своих столиках, расставляя фужеры, раскладывая ножи-вилки. Смирнов наблюдал за ним от дверей.
– Поди сюда, Жека!
– приказал он.
Жека посмотрел на него, узнал, не торопясь дооформил последний столик и только после этого направился к Смирнову. А Смирнов на площадку вышел, устроился на любимом своем подоконнике. Жека стал напротив, сказал:
– О вас после пятницы по Болшеву легенды ходят.
– Обо мне, Жека, легенды ходят не только по Болшеву. Что трезвый, Паленого не поминаешь?
– Отпоминались. Вчера похоронили.
– А Шакин вон переживает, никак не успокоится.
– Не переживает, а пьет. Пьянь и рвань.
– Что ж ты мне врал, Жека? Паленого боялся? Ведь это он просил тебя свести того человека с Шакиным, чтобы самому в стороне быть?
– Что ж вам рассказывать, когда вы все и так знаете?
– Это я сейчас знаю, а тогда не знал. Врать нехорошо, Жека. Еще раз мне соврешь - пеняй на себя. Смотри.
– Смирнов вытащил из кармана фотографию и протянул Жеке.
– Он?
Жека рассматривал фотографию и так, и этак. Спросил:
– Шакин его опознал?
– А твое какое собачье дело знать, опознал он его или нет? Ты не бойся, Жека. Нечего теперь тебе бояться.
– А я и не боюсь. Этот мужик и купил паспорт Шакина.
– Благодарить не благодарю: не за что.
– Смирнов поднялся с подоконника.
– А совет дам: аккуратнее будь, Жека. Без надобности в дерьмо не лезь.
Было желание у Жеки ответить, но не ответил. Не простившись, Смирнов стал спускаться по лестнице.
На стоянке Смирнов забрался в "Ниву". Жарковато было, но
У Рижского вокзала сделал разворот к рынку, с трудом пристроился на стоянке и пошел гулять по выставке-продаже плодов индивидуальной трудовой деятельности. Штаны, рубашки, леденцы, наклейки, значки, зимние шапки, детское исподнее, майки с надписями на иностранном языке, съедобная вата, бижутерия, игрушки, хрустящие трубочки с кремом... Задорно кричат, смеются, уговаривают друг друга. Забавно, весело, свободно. Хочешь покупай, а хочешь - не покупай. Хоть здесь право выбора.
Смирнов искал целенаправленно. Он подходил только к торговавшим штанами и задушевно задавал как бы интимный вопрос:
– А Веня где?
Первые трое опрошенных тупо и однообразно отвечали вопросом на вопрос:
– А кто такой Веня?
И только у самого роскошного прилавка с богатым ассортиментом "вареных" джинсов на любой вкус элегантный услужливый молодой человек откликнулся соответствующе:
– Был, был здесь. Но уехал минут сорок назад.
– А куда он уехал, не подскажете? Я - его старый знакомый, он мне очень нужен.
– Наш Веня нужен всем, - мягко улыбнулся молодой человек и уже серьезно: - Он поехал в наш цех за товаром. В ближайшие полчаса должен быть.
Молодого человека отвлек покупатель. Молодой человек еще раз извинительно - улыбнулся Смирнову и занялся делом, а Смирнов продолжил прогулку по рынку - на полчаса. Такое уж сыскное дело - ждать, всегда ждать.
Еще недавно король московского подпольного джинсового самопала, а ныне солидный кооператор Вениамин Беленький обрадовался Смирнову, как отцу родному:
– А я-то голову ломаю: кто это меня ищет? А это Александр Иванович собственной персоной!
– Веня распростер руки как бы для объятия, но Смирнов обниматься не стал, просто пожал Венину правую. Веня оценил смирновский жест и, слегка обняв его левой за плечи, осведомился доверительно: - Чем могу быть полезен?
– Пошептаться надо, Веня.
– А почему же не пошептаться? Еще как пошепчемся!
– возликовал Веня, и они отправились погулять по Крестовскому мосту.
Дураков переходить мост пешком, естественно, почти не было. Они прогуливались в одиночестве, поглядывая вниз на постукивавшие на медленном ходу электрички.
– Процветаешь?
– поинтересовался Смирнов.
– Живу, Александр Иванович, - поправил его Веня.
– Не прячусь, не ловчу, работаю и живу!
– Ты, понятное дело, в порядке. А Лешка Борзов как?
– Значит, вам Леша нужен, - все понял догадливый Веня.
– Леша-то как? Присматривается пока. К настоящему делу еще не приступил, так, иногда комбинирует по привычке.
– Где мне его найти?
– Прямо не знаю, что и сказать...
– Ты не опасайся, Веня, свидание со мной ему во вред не будет.