Привал странников
Шрифт:
– Если понадобится. Он тоже на несколько концов выходит, которые ой как нам нужны. Но его хрен зацепишь, молчать будет до упора. Хотя со временем должен заговорить.
– У меня и сегодня заговорит, - заверил Казарян.
– Все? Тогда я минут двадцать придавлю.
Казарян имел свойство в любом положении спать малыми дозами. И после таких кратковременных сеансов был свеж, как роза под дождем. Казарян спал на диване, а Смирнов дремал в кремле, когда вернулся Алик.
– Подъем!
– садистски заорал
Казарян тотчас, но не открывая глаз, сел на диване, двумя руками пригладил жесткую свою армянскую шевелюру. Смирнов тяжело, как Вий, поднял веки и спросил:
– Там что - уже милиция приехала?
– Ага, - весело подтвердил Алик.
– Значит, сейчас Махов заявится.
– Смирнов резко встал.
Алик ахнул:
– Откуда такие портки, Саня?
– О портках после. Не позднее четырех ты поставишь "Ниву" во дворе дома в начале Фрунзенской набережной, где гастроном. Ты его знаешь, что через дом от "Фитиля". Можешь меня ждать, можешь машину оставить, у меня же дубликаты ключей есть. Понятно?
– От милиции оторваться хочешь?
– От всех, - ответил Смирнов и, услышав звонок во входную дверь, заметил: - Вовремя поговорили.
Вошел Махов, сказал:
– Здравствуйте, Александр Иванович, рабочие прибыли и сейчас приступят.
В "Привале странников" было как в шахтерском забое лет шестьдесят тому назад. Отбойные молотки колотили, как крупнокалиберные пулеметы, поднималась тучей снизу непрозрачная пыль, и жарко стало, как в преисподней.
– Вы бы водичкой побрызгали, стахановцы, - не пределе прокричал Смирнов. Чтобы его услышать, трое рабочих выключили молотки. Смирнов повторил: - Вы бы водичкой побрызгали.
– А что - мысль, - обрадовался возможности прерваться старший. Витек, сбегай-ка к дворнику, шланг принеси, а мы перекурим пока.
Рабочий по имени Витек не спеша удалился. Махов спросил у старшего:
– На сколько времени вам эта работа?
– Если скол оттаскивать поможете, то часа на полтора-два.
– Поможем. Только вы уж, пожалуйста, побыстрее.
– А что ищете-то?
– Клад, - встрял в разговор Смирнов, зная, чем поддержать энтузиазм тружеников коммунального хозяйства.
– Гляди ты!
– обрадовался старший.
– А большой?
– Отроете - посмотрим.
Витек протянул шланг от скверика, от садового крана и включил его. Тонкая струя зашевелилась и выпустила струю. Старший подхватил струю и, поприжав большим пальцем дырку, водяным веером прошелся по помещению. Пыль стала оседать.
– Ну, дедок, ну, молодец!
– имея в виду Смирнова, радовался старший.
– Вы бетон почаще смачивайте, - посоветовал на прощанье Смирнов. И Махову: - Выйдем, Леонид.
Вышли. Махов глазами отыскал бьющих баклуши оперативников и приказал:
– Вы там рабочим помогите осколки оттаскивать.
Оперативники
– Леонид, ты списки, о которых я просил, принес?
– Вот они.
– Махов достал из кармана бумаги. Смирнов взял бумаги и, не заглядывая в них, невинно поинтересовался:
– Списки ты составлял по телефонной справке управления?
– По-прежнему держите меня за лоха. Нет, Александр Иванович, это копии ежегодных официальных актов.
– Я посмотрю?
– из вежливости спросил разрешение Смирнов и, не ожидая маховского ответа, стал листать бумаги. Потом изучать. Потом попросил у Махова ручку и отметил важное для себя жирными галочками на полях.
– Что вы отметили, Александр Иванович?
– спросил Махов, принимая возвращенные Смирновым бумаги. Принял, сложил вдвое, сунул в карман.
– После скажу, - Смирнов откинулся на скамейке.
– Позагораем, Леонид?
Подошли Алик с Казаряном, уселись рядом.
– Ну как там?
– задал постоянный свой вопрос Алик.
– Долбают, - дал исчерпывающую информацию Смирнов.
Дожидаясь, уныло сидели, перебрехиваясь ни о чем. Через полчаса Алик ушел. Через час, наверное, из "Привала" выскочил один из оперативников и закричал:
– Товарищ капитан! Рабочие вас зовут!
– Пойдемте, Александр Иванович, - пригласил Махов, и они пошли. Казарян - следом.
– Что у вас?
– спросил Махов, с солнца плохо видя в помещении.
– До какого-то покрытия дошли, начальник, - доложил старший. Махов спрыгнул в глубокую, в человеческий рост, яму и там нагнулся.
– Пластик какой-то, в кирпичную кладку разрисованный, - сообщил он наверх.
– Понятно. Облицовку со стены сорвали, - вспомнил старинный кирпич Смирнов.
– Пусть отбивают до края, чтобы отогнуть можно было.
Махов выбрался из ямы, а в ней по-новому загрохотали отбойные молотки и грохотали еще минут десять. Умолкли разом, и голос старшего возвестил:
– Край, начальники!
Махов опять прыгнул в яму и оттуда потребовал:
– Нож!
Один из оперативников кинул вниз финку в футляре. Там, внизу, Махов надрезал в двух местах пластик и попросил рабочих:
– Потяните-ка, братцы.
Рванули. Оторвали и стали загибать кусок метра в полтора. Загнули и увидели деформированный мужской труп в лиловом шелковом костюме и руку второго, еще не освобожденного от пластика и бетона трупа.
– Всем наверх, - приказал Махов. Вылезли рабочие. Вылез и сам Махов. Спросил у Смирнова:
– Как решим, Александр Иванович! Продолжать раскалывать или подождать?
Не отвечая ему, Смирнов присел на корточки у края ямы - получше хотел рассмотреть, что там. Рассмотрел. Крикнул: