Привет от Вещего Олега
Шрифт:
Я пожала плечами:
— Ну, а как же! Ведь по закону при обнаружении трупа надо провести очень тщательные проверки…
Встретив недоверчивый взгляд собеседника, я замолчала.
— Неужели у них есть другие мнения о случившемся? — Заинтересовался он. — О том, что было причиной смерти?..
Я с легким сердцем напомнила правду:
— Да это, мне кажется, все уже знают! Раз его змея укусила, стало быть, он сделал ей что–то неприятное. А что именно, мне трудно представить.
— Я в психологии гадюк не разбираюсь. И милиция тоже
Он тихо фыркнул, и я решила перехватить инициативу, спросив:
— А почему вас волнует мое мнение? Или вы проводите социологический опрос по этому поводу?
Он засмеялся, слегка запрокинув голову:
— С этой ролью отлично справляется Маша Крикунова. У нее и фамилия подходящая. А ваше мнение меня интересует потому, что вы не член экспедиции и смотрите на ситуацию со стороны.
Я прикинулась дурочкой:
— Вы знаете, это трудная история. Особенно для меня, ведь я всего лишь переводчик и ничего не понимаю ни в раскопках, ни в змеях, ни в преступлениях.
Игорь смотрел на меня с подозрением. Я никак не могла понять, чего он от меня добивается: наверняка он что–то знает об этом преступлении или, по крайней мере, думает, что знает. Более того, хочет, чтобы и я узнала кое–что, но не решается даже намекнуть. Боится, что ли, чего–то или кого–то? Или он просто от скуки решил поговорить со мной о мировых проблемах и смысле жизни? Я решила перейти в наступление.
— Ой, а теперь я вас спрошу, можно? — спросила я, заговорщически понизив голос.
— Если только не очень каверзно, — пожал он плечами. В его глазах промелькнула искорка удовлетворения: он давно ждал, когда же я начну выспрашивать сама. Похоже, сейчас реставратор сообщит мне, что за тайна о гибели Олега ему известна.
— А вы думаете, что Олега убили? И, как, по–вашему, это Ринат? Из–эа Инги?
Он встрепенулся:
— Почему вы так решили?
— Ну, тут многие говорят, что Ринату Инга нравится, а про ее отношения с Олегом и вовсе было общеизвестно… — Меня несколько удивила его реакция: неужели он тоже неравнодушен к закарпатской красотке?
— Я думаю, Инга тут совершенно ни при чем, — произнес Игорь значительно. — А что, уже доказано, что это Ринат?
— Ну, во всяком случае, так можно подумать, — сказала я неуверенно. — Если только это вообще убийство. Но вот если Инга ни при чем, это, наверное, не версия. Мотива–то нет…
— То есть дальше убийства из ревности веша фантазия не идет? — Он внимательно смотрел мне в глаза, словно проверял на детекторе лжи. Дурак, уж что–то, а врать–то я умею! Я расширила глаза и вкрадчиво спросила почти шепотом:
— А ваша фантазия пошла дальше? Расскажите, ведь это ужас как интересно! — И тоже уставилась на него в упор.
Игорь опустил взгляд и на минуту задумался, потом пустился в рассуждения:
— Нет, конечно, версия насчет ревности имеет право на существование… — Беседа становилась все более занимательной. — Понимаете, я тоже никак не могу поверить, что это преступление.
— Но ведь Ринат работал змееловом, это всем известно. Уж, наверное, он знает, как с ними обращаться и как направить их агрессию на другого и при этом обезопасить себя!
— Э–э–э, не скажите! Змеелов — очень опасная профессия, уж я–то… — Реставратор внезапно замолк и опасливо огляделся вокруг, потом продолжил: Уж я–то наслышан от друзей о всяких страшных историях, Говорю вам, убийце гораздо проще было бы взять нож или топор — он бы проблему свою решил и спокойно сидел бы в стороночке, наблюдая, как милиция проверяет пятьсот пятьдесят подозреваемых…
Мне уже начинали надоедать эго бестолковые умствования, и я язвительно уточнила:
— То есть вы на месте убийцы выбрали бы традиционный способ?
Игорь посмотрел с укоризной:
— Ну, я, в общем, не это имел в виду. Просто хочу вам показать, что здесь изначальный посыл, насчет убийства, неверен. Я думаю, что Олег все–таки сам как–то вступил в контакт со змеей. Это было вполне в его характере, он считал, что все на свете может и над всем он хозяин. Впрочем, так многие считают в его возрасте. — В голосе Игоря звучала насмешка и в то же время, если хотите, какая–то обида. Только непонятно было, на Олега или на собственную ушедшую юность, «такое «не жалею, не зову, не плачу». — Может, ему из города её привезли, эту гадюку, у него была одна знакомая девица, как я слышал, в цирке работает, что ли, — продолжал рассуждать реставратор.
На эти слова я моментально среагировала:
— Какая девица? Она сюда приезжала? Вы ее видели — как она выглядит, что из себя представляет?
Игорь посмотрел на меня с усмешкой, так, что стало даже неудобно. В его взгляде читалось презрение к бабской готовности всегда совать нос в чужую личную жизнь и разносить сплетни своим кумушкам. Я не стала переубеждать его, что это вовсе не стремление к склокам, а следственный интерес, и предпочла далее эксплуатировать удачно выбранный образ экзальтированной идиотки. Максимально глупо расширив глаза, я всем своим видом выразила обещание больше не перебивать по пустякам.
— Об этом лучше, наверное, кого–нибудь другого расспросить. Я не любитель копаться в чужом белье. Просто в экспедиции Олег ведь не смог бы змею хранить, и никто не смог бы, тут все на виду? — На последней фразе он сделал особый акцент, и я не сразу поняла, спрашивал он или утверждал.
— С другой стороны, я не очень удивлен тем, что Ринат показался вам подозрительным. Он вообще такой… Странный, я бы сказал. Людей сторонится, все время какие–то у него мысли о своем… Но это может быть просто характер… — Он мазками набрасывал весьма точный портрет нашего подозреваемого. Хотя… Я тут наблюдал кое–что…