Приворотное зелье на единственную
Шрифт:
– - Вот и хорошо, - обрадовался Михаил.
– Вдвоем доедем.
Люба собирала взрослого мужчину, как ребенка. Михаил и смеялся, и сопротивлялся, и даже рассердился. Будь воля Любы, она бы закутала его в пуховой платок, обвязала бы крестом, как делала в детстве ему Лиза, когда они вдвоем шли в школу, что была на другом конце деревни. Михаил, как мог, так и отбивался. Но ему все равно была приятна женская забота. Люба сердито смотрела на его модное тонкое кашемировое пальто, легкие ботинки. Потом решительно отодвинула все это в сторону.
– - И куда ты в такой
– Знаешь, тебе надо купить нормальную теплую одежду, чтобы подходила для наших морозов.
И не спрашивая его, быстро собралась, исчезла на тридцать минут куда-то и притащила теплый пуховик, спортивный костюм и высокие ботинки на толстой подошве и с густым мехом внутри. Хотя одежда было совсем недорогая, Михаил смотрел и довольно улыбался. А в голове проносилась совсем другая сцена. Он купил себе теплые ботинки, добротные, недорогие. Пришел домой, разулся. Кристина брезгливо оттолкнула их тощей ножкой, обутой в дорогую кожаную туфельку:
– - Фи, мужлан! Ты прилично получаешь от нас денег. Неужели нельзя выбрать что-то достойное? Когда ты только станешь благородным человеком? Впрочем, что я говорю?
– княжна Облонская театрально схватилась за голову.
– В тебе течет плебейская кровь. У тебя никогда не будет хорошего вкуса.
Жена приказала прислуге тут же выбросить теплые ботинки, но сама покупать не стала. Заказала по каталогу на дом. Ботинки были тоненькие, узкие, ноги в них сильно мерзли, как и сам мужчина в дорогом кашемировом пальто. Сколько унижений он вынес от жены! А стоило ли это делать? Нет, не стоило, теперь он это понимал. Но сейчас, откинув все мысли о бывшей жене, довольный, он облачился в новую одежду, стал круглым и огромным, как медведь. Люба довольно засмеялась:
– - Погоди, Мишка, я штаны тебе ватные еще куплю, если мороз не спадет.
Михаил засмеялся её шутке, но теплый спортивный костюм под свои дорогие и тоже тонкие брюки поддел.
Диагноз врача подтвердился. "Воспаление легких", - сказала медсестра из рентгенкабинета, разглядывая снимок. Люба, услышав это, всполошилась еще больше и сразу потащила Михаила на прием к знакомому врачу тут же в центральной больнице. Там в длинной чихающей и кашляющей очереди мужчина увидел Изабеллу Юрьевну Шереметьеву, главного экономиста "Империи".
– - Здравствуйте, Изабелла Юрьевна, - поприветствовал её мужчина, присаживаясь рядом.
– - Михаил Александрович, - заговорила простуженным басом женщина.
– Куда вы пропали? Ни вас, ни Родиона Прокопьевича. Это ужасно. Эти благородные Облонские вместе с Махновым всю сеть магазинов скоро развалят. Знаете, они что затеяли! Хотят продать большой супермаркет в П-ве "Империя плюс империя".
– - Это тот, который стоит на трассе с оживленным движением?
– - Да.
– - Он же приносит огромный доход!
– сердито отозвался Михаил.
– - Все так. Я тоже это говорила. Но Александр Махнов, ваш бывший заместитель, а теперь главный человек в "империи" Годеонова, уже все документы подготовил. И эти две дуры Облонские - мать и дочь,
– - Попробуйте позвонить Герасиму Геннадьевичу, брату Снежены. Они его все слушаются. Он умный мужик, бизнесмен от Бога, - посоветовал Михаил.
– - Звонила. Он что-то мудрит. Сказал, что доверяет сестре.
– - А старый Эдуард? Попробуйте поговорить с ним. Он хоть и не особо смыслит в бизнесе, но любит делать все напротив Герасиму Геннадьевичу.
– - Вы не знаете?
– Изабелла закашлялась.
– Старый Эдуард совсем плох. У него сразу после нового года инсульт был. Все забывает на ходу.
Из кабинета вышла медсестра и сказала:
– - Шереметьева, зайдите.
Изабелла Юрьевна ушла. Михаил расстроился.
– - Вот, Любаша, не простит мне Годеонов этого развала. Но эти благородные дуры, Криска с матерью, не пускают меня к делу. Гера не вмешивается. Что-то там у Облонских происходит. Нутром чувствую. Может, откликнется Родион, попробую позвонить, - мужчина стал лихорадочно набирать номер тестя.
Телефон молчал.
– - Может, с Родионом Прокопьевичем что случилось?
– высказала Люба предположение.
– Поэтому и не отвечает на звонки.
– - Нет, он мужик крепкий. Нас еще переживет, - ответил мужчина.
– Да и периодически сбрасывает мне сообщения, что у него все в порядке. Я пытался ответить, но Годеонов тут же блокирует телефон.
– - Дубинец Михаил, зайдите, - высунулась из кабинета медсестра.
Михаил пошел, в дверях столкнулся с выходящей Изабеллой. Люба осталась с ней и, беседуя ни о чем, рассматривала внешность женщины. Красивая, высокая, крупная, с волевым лицом. Умная, сразу видно. Главный экономист, в свою очередь, внимательно смотрела на невысокую ярковолосую Любу.
– - Теперь я понимаю, почему Михаил Александрович сбежал от своей белобрысой крысы, - заявила она без всякого стеснения.
– - Вы неправильно думаете, - вылетело у Любы, - я сестра Миши.
– - А, - удивленно протянула женщина.
– Я не знала, что у Миши есть сестра. Он никогда не говорил.
В это время вышел Михаил.
– - Ну что?
– подлетела к нему Люба.
– Что сказал врач? Сильное воспаление? Какие лекарства нужны?
Михаил не мог толком ответить ни на один вопрос. Люба рассердилась:
– - Вот пускай тебя одного, ничего не слушаешь, - и ушла в кабинет врача.
– Пойду сама все узнаю.
Она решительно открыла дверь кабинета и скрылась за ней.
– - Хорошая у вас сестра, Михаил Александрович. Заботливая, внимательная, - сказала Изабелла Юрьевна.
– И очень красивая!
– - Это Люба сказала, что сестра, - улыбнулся Михаил.
– Опять она разыгрывает тех, кто не знает. Совсем не сестра мне Любка.
– - Я сразу поняла, что врет, - весело согласилась Изабелла, известная своим умением говорить все напрямоту.
– Но я вас поддерживаю. Люба - такая интересная женщина. Вам давно пора бросить свою вырожденную благородную белесую крысу с голубой кровью. Что вы за неё держитесь?